Принцесса на горошике

Варька: Он мне всё вернул, представляете! Альбертик. Главное дело — я бизнес выбила, я офис выбила, контракты, трудовые книжки… За фамилию ему. А он смылся — муженёк. Вот паспорт то — вот он бизнес!

Шереметьевы — ещё как в цене! А вы думаете — это только начало! … Гляди ещё дворянские собрания вернуться. Вы-со-чай-шие! Челнок.

Шереметова и Пупков застыли — закачаешься тут, с туманом в глазах глядят на паспорт и контракт, соображают, что гибель не выгорела, и вмиг чертёнок веселья захватывает их души, они нервным весельем разбегаются каждый к своему уголку достать Варьке подарок — это на 16-й День Рождения, такое бывает лишь раз в жизни — первый паспорт! Объяснять девчонке в праздник — ну уж нет, пусть ещё чуть-чуть дорастёт, даже бандитские морды позволяют. Звонок в дверь. Доставка. Вносят букет Варьке — он из нежных экзотических цветов, белый как облако, коробку конфет длиннющую — едва протиснули и вот теперь она на всю комнату, заняла место — «Шереметьевские», это Анюте.

Пупков и Шереметова пытаются скрыть слезинки в глазах — это же единственный Варькин букет, больше никогда ей не подарят такого восхищения, подрастёт, войдёт в разум — а цветов нет.

Шереметова, на конфеты: Да что же это?!..

Варька: Это Пук! Альбертик не сподобился бы сам, он уж слишком деловой — на образец единственный вензеля напихали, что блох.

Шереметова: Да что же он — припадочный, этот падучий?! Да вот и конфеты длиной в квартиру… Пук! Мне дурно… Я как будто во сне эту неделю была, а теперь на меня этот жуткий Пук обвалился. Я же не смогу их есть! Конфеты — для Пука… Это сон какой-то глупый!

В апартаментах все прощаются с Пуком, почаще приглашают заезжать в Столицу — щедро платит, банда благообразная — так чем не надежда и опора общества — вензеля на бархате уже есть.

Уборщик, бывший «зэка» успел к Пуку до отъезда: Стой! Слушай, Семейка: Стукалов — адаптированный перевод твоей фамилии будет, чтобы «русскими» писать — так на коробку давай напишем «Семейка Стукалов» — или прозвище, братва, ты же знаешь, на кликуху враз как среди братков — восстановят, хоть из Китая вернись, по-научному для Европы как говорят — адаптирует перевод, а что — кликуху: «Стукал». Puk — Стук, ну так — Стукал!

Пук обнимает его растроганный участием друга и прощается: Не пойдёт. Конфеты стукать не будем… И конфетами. Я — стукал.

Аэропорт Шереметьево. Пук с Мэрилин и Лаймой, а банда идёт чинно за ними самым благообразным образом — в самолёт.

Вот уже Мэрилин и Лайма спихивают с себя Пука, и он скрывается из виду, в самолёте, банда чин чином уже давно в самолёте — ждут.

Мэрилин и Лайма отступают провожающими, глядя уже издали на иллюминаторы, Мэрилин внезапно срывается и злобно в них тычет кулаком — ну и намучилась от эскорта, вот гневный кулак ткнул. Пук их прямо к трапу дотащил за собой, за деньги — всё.