Принцесса Намонаки

Кто-то из солдат хохотнул, и тут же молнией сверкнуло лезвие.

– Идиоты одни вокруг, – пробормотал император через мгновение, вынимая из горла стражника кинжал. – Воспитываешь, воспитываешь, а все без толку. Дурни.

Взмахнув пурпурными полами домашней одежды, император удалился в полной тишине.

Меня увели сразу за ним. А потом, как обычно, была купальня, расстеленная постель, и Рен прислуживала, словно ничего не произошло.

Эта рутина окончательно добила, и меня накрыла истерика. Я просто села на кровать и завопила в подушку. Долго, пока голос не кончился. Слуги, наверное, решили, что я превращаюсь в какую-то местную нежить – она тоже орет, предрекая беду, а потом сама же эту беду и осуществляет. Но я просто вопила. Сидела, тряслась от истерики и даже заплакать как следует не могла. Слезы давили горло, но из глаз не шли.

Кто-то погладил меня по плечу, потом прижимал к груди, мягкой, женской. Я вдруг вспомнила такое же теплое присутствие, мягкие руки, спокойный голос. Она всегда стеснялась своей фигуры – слишком полная, «жирная», как она говорила, а я считала, что хорошего человека должно быть много. Она была хорошей, я – обычной. И про нас шутили: Толстая и Тонкая. Рядом с ней я смотрелась худышкой и рычала на всех, кто мою подругу обижал. Помню, как нашла парня, с которым она познакомилась по интернету и который назвал ее троллем на первом свидании. Нашла и…

Воспоминание пропало так же быстро, как появилось. Я наконец-то смогла заплакать. Я не помнила и ее имя тоже. Господи, я ведь и правда умерла! Чего же я тогда боюсь? Нужно было играть по местным правилам и не дергаться: хоть полгода, но жизнь была бы спокойной. Да она бы просто была! И никто бы не погиб из-за меня. Зачем я это делаю? Зачем сопротивляюсь?

– Тише, принц, – говорили мне мягким женским голосом, но, увы, не тем, не из воспоминания. – Тише… Дышите глубже… Вот так.

Мне в губы ткнулась фарфоровая чаша, и я мотнула головой. Хотя, наверное, закончить все это было бы даже лучше. Легче уж точно.

– Это просто вода, – объяснили мне. – Хотите, чтобы я ее попробовала?

Вместо ответа я подняла взгляд и прохрипела:

– Мэйлин… Зачем вы здесь?

– Вам плохо, – ответила она, словно само собой разумеющееся. – Где еще мне быть?

– В безопасности, – прошептала я, хватая чашу и жадно приникая к воде. – Уходите, здесь опасно. Уходите подальше от меня. Вы были правы…

– Тише… – Она осторожно погладила меня по голове и мягко сказала: – Вы знаете, что человек, поставивший вам защиту, очень вас любит?

– Что?

– Но я все еще могу избавить вас от этого, – продолжала она, словно не слышала.

И коснулась того места на голове, где боль стреляла особенно остро. Сильная, вечная боль, к которой я умудрилась даже привыкнуть в последние дни. Мэйлин на что-то нажала, и какое невозможное облегчение почувствовала я, когда эта боль прошла!

– Мэйлин, вы Шепчущая, – выдохнула я, хотя и подозревала, что это был обычный массаж головы.

– Ну конечно, – ответила она без улыбки. – Все в моем роду ими были.

– А государыня знает?

– Конечно, королева знает. Принц, что с вами? Все знают. – Кажется, впервые мне удалось ее удивить.

Я слишком устала, чтобы объяснять.

– Что знают, Мэйлин? Что за род? Государыня сказала, что вы сирота, у вас нет родственников.

– Да, принц, – вздохнула она. – Откуда же им взяться, если покойный повелитель Лянь всех казнил, забрав у моего отца трон?

Я закрыла глаза и очень осторожно переместилась с ее коленей на кровать. Нащупала шпильку под подушкой, открыла глаза и прямо посмотрела на мою несостоявшуюся императрицу.

– Хотите мести, Мэйлин? Поэтому вы здесь?

– Нет, – тихо ответила она. – Нет, не хочу. Месть не вернет моих умерших братьев и сестер, не вернет мать и отца. Месть не нужна никому. Ее невозможно хотеть, принц. Вы же умны, вы должны это понимать. Месть хуже дурмана, она убивает так же медленно, но куда вероятнее. За что вы мстите государю?

Я выпустила шпильку и снова зажмурилась. За что? За игры со мной. За тех несчастных, погибших из-за меня. За то, что не могу быть вместе с человеком, которого люблю. За то, что не могу жить долго и счастливо.

– Когда-то отец говорил мне, – промолвила Мэйлин, – что взявший в руки меч должен быть готов к смерти. Принц, мне не кажется, что вы готовы. Зачем вам меч?

– Я не знаю, – честно ответила я, посмотрев на нее снизу вверх.

Мы помолчали. Погладив меня по волосам, Мэйлин скользнула рукой по груди – и сердце словно само собой успокоилось, а слезы наконец высохли. Я закрыла глаза и почувствовала дикую, смертельную усталость.

– Мэйлин, все же… Зачем вы здесь?

– Вам нужна помощь, драгоценный мой жених, – улыбнулась она. – Где же мне еще быть?

– Вы еще можете сбежать, – устало выдохнула я. – Вы ведь Шепчущая. Вас наверняка не остановят.

– Куда же я пойду? Не беспокойтесь обо мне, Ваше Высочество. Моя судьба написана еще до моего рождения. Я готова.

– К чему? – шепнула я, засыпая.

– Спите, мой прекрасный принц. Я стану вашей императрицей, и мы будем жить долго и счастливо. – Она улыбнулась и потрепала меня по щеке.