Принцесса воздушного замка

– Я рад, что мы породнимся с вами, ваше высочество, – тепло произнёс наследник Риенхад. Он подошёл к Рисалетте, мягко улыбнулся ей и легонько приобнял на правах будущего родственника.

– С днём рождения, любимая, – поздравил её Тианей, когда пришла его очередь, а затем отошёл в сторону, освобождая место младшему брату.

На застывшем лице Алесандра невозможно ничего было прочесть, кроме полагающегося по статусу почтения.

– Я найду способ помочь тебе, Риса! – шепнул он, склоняясь, чтобы запечатлеть на её руке лёгкий поцелуй.

Даже через ажурную перчатку вверх по руке Рисалетты побежало волнующее тепло от его поцелуя. Девушка смогла взять себя в руки и приветливо улыбнуться следующему поздравляющему. Она улыбалась и улыбалась. Заученная улыбка не сходила с её лица. Каждый подходящий мог смело принимать её на свой счёт. Все видят, будущая королева очень добра.

Бал, посвящённый помолвке принцессы Рисалетты и принца Тианея, начинался очень рано, таков был странный каприз короля Розетена. В торжественной обстановке молодые обменялись кольцами, а затем начали свой первый танец.

– Разве я мог предполагать год назад, что обучаю танцам свою невесту, я просто любил ту незнакомую девушку на полянке в королевском парке, любил и чувствовал себя последним подлецом, ведь я никогда бы не смог назвать её своей. И вот мои самые смелые мечты сбылись. Вы моя наречённая невеста, Сале! – признавался Тианей, и сердечко девушки приятно замирало от таких слов.

– Да, я ваша невеста. Как я надеюсь, Тианей, что к моменту нашей свадьбы отыщется решение моей проблемы!

– Отыщется, обязательно отыщется, моя Сале! Мы будем проводить с вами очень горячие ночи! – шепнул ей на ушко жених под затихающие звуки музыки. А затем он притянул её к себе и поцеловал под нарастающий гром рукоплесканий собравшихся.

Протанцевав ещё несколько танцев, молодая пара незаметно исчезла из зала незадолго до захода солнца.

***

Понемногу жизнь входила в свою колею. Рисалетта почти ежедневно приходила к бриллианту судьбы, возлагала на него руки и просила у него силы и мудрости. Иногда свечение камня возрастало, а иногда оно было еле заметным. У неё вошло в привычку рассказывать ему о себе. Рисалетта давно рассказала ему о своей жизни в Таррине у принца Алесандра, о её бегстве к Хранительнице Лютне.

– Я не обижаюсь, что он так быстро забыл меня. Я понимаю его обиду. Санни столько сделал для меня, а я фактически обманула его. Сбежала и даже не попрощалась. Я не знаю, что на меня нашло! Я испугалась. Да, испугалась! Чего? Не знаю. Себя, наверное. А теперь… Как мне попросить у него прощения теперь? Я, конечно, могу пройти в сапфировый дворец путями Лютни… да что могу, я пробовала. Но не нашла Санни. Ну не спрашивать же мне у слуг и придворных, где он есть, выходя из его спальни! А Фома, как назло пропал. Моя вина перед Санни давит на меня и не даёт заснуть. Я должна, должна попросить у него прощения!

Бриллиант как всегда равнодушно выслушивал признания наследницы и продолжал слабо поблескивать. Иногда девушка приходила к камню вместе с Лютней, они обе прилагали к нему свои ладони, и тогда он вспыхивал чистым солнечным светом, а принцесса получала небывалый заряд энергии, после которого хотелось совершить что-нибудь хорошее сразу для всех.

Рисалетта сдружилась со своей младшей сестрёнкой принцессой Илоттой. Девочка оказалась никому не нужна в таком огромном дворце. Матери она требовалась для достижения её целей, а отец не мог ей простить того, что она дочь Канильены. И девочка была предоставлена нянькам, которые часто менялись, не выдерживая капризов королевы. Сёстры с воодушевлением вместе планировали свадьбу старшей, младшая делилась своими маленькими секретами и однажды, смущаясь, призналась, что Тианей "очень красивый".

Постепенно вступала в свои права вьюжная зима. Рисалетта попросила Лютню забрать её к себе на два самых тяжёлых месяца. Те два месяца, когда робкое солнце совсем ненадолго освещает землю, а длинные ночи выпускают на волю злых морозных духов и долго держат несчастную принцессу в жалком обезьяньем теле. Гвардейцы, охраняющие вход в святая святых королевского дворца Тораза, не раз изумлённо наблюдали, как наследная принцесса, приветливо им улыбнувшись, заходила в зал бриллианта судьбы вечером, а выйти могла через несколько дней, иногда в совершенно другом платье. И только клятва молчания, данная ими, мешала поползти по столице слухам о том, что она тайно навещает похитившего её дракона.

А Рисалетта с удовольствием оставалась у Лютни, слушала привычную воркотню домовушки Ольхи, обнимала вконец растолстевшего и обленившегося Малыша и сладко засыпала рядом с ним в своей комнате на втором этаже. Она помогала тётке в приготовлении настоек и отваров от кашля и горячки, которые участились в холодные зимние месяцы, и с удовольствием слушала рассказы из её длинной жизни.

– Что-то ты не спешишь во дворец, к жениху своему благословенному, девонька, – попрекнула её как-то Лютня.

– Тётя, я тебе надоела? – растерянно спросила Рисалетта.