Принцесса воздушного замка

– А…целоваться ты сможешь? Я хочу, чтобы ты поцеловал меня, Санни! – и девушка запустила свои пальчики в его волосы, легонько притягивая его голову к себе.

– Нет, Риса!

– Да!

– Нет! Что же ты делаешь, любимая?! – и Алесандр жадно впился в столь желанный ротик. Он пил и пил её. Так, как будто это последний глоток жизни, так, как будто после этого поцелуя уже ничего не будет.

Никто не заметил, как руки Рисалетты оказались под рубахой парня, она гладила его шелковистую кожу, желая, чтобы это продлилось как можно дольше. Затем совсем стянула с него рубашку и крепко прижалась к нему.

– Что ты делаешь, Риса, остановись!

– Нет, я должна быть ближе к тебе, должна! Расстегни моё платье!

– Нет, Риса, ты не понимаешь, что делаешь!

– Или ты сейчас же прижмёшь меня, или я просто умру, Санни!

В полубезумии Алесандр расстегнул пуговки на спине платья девушки, она повела плечами, и лиф опал вниз. Рисалетта прижалась грудью к Алесандру и облегчённо вздохнула. А он отчаянно прижимал доверчивую девушку к себе и шептал:

– Что же мы делаем, моя Риса!

– Санни, поцелуй меня ещё! – она подняла глаза и с надеждой смотрела на него.

– Риса! Я и так еле сдерживаю себя!

– От чего? Может быть что-то ещё? Тётушка говорила "ласкают друг друга". Я хочу, что бы ты меня ласкал! – и она опять потянулась к губам Алесандра, начав неумелый поцелуй, и он со стоном впился в столь желанные губы.

– Останови меня, Риса!

– Нет! – шептала она, перешагивая через опавшие юбки и легонько касаясь грудью его груди. – Только ты можешь усмирить тот пожар, что горит во мне!

– Я не могу, любимая!

– А ты попробуй, Санни, я же чувствую, как ты хочешь положить свою руку сюда, – и она положила его руку себе на грудь. – Ласкай меня, Санни.

И Алесандр не сдержался. Он подхватил любимую на руки и унёс её в спальню. Там он положил её на кровать, содрал оставшиеся нижние юбки, а затем принялся осыпать поцелуями всё её тело. Он лизал и прикусывал розовые соски, пока рука осторожно спускалась ниже. Туда, где горело больше всего. Его палец осторожно дотронулся до притягательной плоти, и из их груди раздался одновременный стон.

– Да, ещё, Санни!

Алесандр стал тихонько водить пальцем по влажным складочкам, одновременно начиная тереться пахом о бедро Рисы. Темп нарастал, и девушка уже не могла сдерживать сладостных всхлипов. Большой палец нашёл её самое чувствительное местечко и теперь нещадно кружился вокруг него. Бедра Рисы сами пришли в движение и устремлялись навстречу наслаждению. Что-то огромное изнутри распирало её, распирало и обещало ранее неизведанное, и вот после того, как Алесандр с силой прижался к ней, а его пальцы вжались в центр наслаждения, это неизведанное накрыло её, и тело сотрясли неконтролируемые сладостные судороги.

– Риса, моя Риса! Что же я делаю! – шептал ей Алесандр, прижимая к себе столь желанное тело.

– Только то, о чём я просила тебя, Санни. Ещё никогда мне не было столь хорошо. Только… почему ты не снял брюки?

– Тогда я точно не сдержусь, – недовольно ответил Алесандр.

– И что произойдёт?

– Ты станешь женщиной, моя Риса.

– А сейчас я кто же?

– А сейчас ты глупая девчонка! – и он чмокнул её в нос.

Воспользовавшись этим, Рисалетта опять притянула его к себе, уже сама целуя столь желанные губы. Затем одна её рука спустилась к поясу Алесандра и расстегнула ремень. Она тихонько стаскивала его брюки, не обращая внимания на недовольное порыкивание парня, больше похожее на стоны. Рука обхватила упругую ягодицу, а в бедро упёрлось что-то горячее и твёрдое. Девушка на мгновение замерла, а потом её пальчики скользнули к этому неизвестному. Она даже отвлеклась от поцелуя, чтобы рассмотреть, что же есть у мужчины такого, чего нет ни у неё, ни у Лютни. Странный твёрдый жезл тянул к ней своё бархатистое навершие, сверкавшее жемчужной каплей на конце.

– И что ты с ним делаешь? – сам собой вырвался вопрос.

– Риса, это завтра объяснит тебе твой муж, – отстраняясь, ответил Алесандр.

– Санни, неужели ты ещё не понял, не будет завтра у меня ни свадьбы, ни мужа. Я решила.

– Тебе его выбрал бриллиант судьбы.

– И он же перекинул меня в твою комнату, глупый дурачок!

– Дурачок, да, я последний дурачок, любимая. Я сдаюсь! – и он резко стянул с себя брюки, откинул их далеко в сторону и опять накрыл её губы поцелуем. Его руки продолжали ласкать столь желанное тело, потом он раздвинул коленями ноги любимой и улёгся на неё сверху.

– Не передумаешь? – тяжело дыша, спросил Алесандр. – Будет больно.

– Очень?

– Я не знаю, любимая, но постараюсь, чтобы было как можно легче. Так будет только первый раз, верь мне.

И он опять накрыл её губы своими, одновременно осторожно проникая в узенький вход. Рисалетта напряглась под ним в ожидании неизвестного, они одновременно замерли, а потом Алесандр совершил свой первый толчок. Из груди девушки вырвался непроизвольный стон боли, но мужчина уже не мог остановить себя и наращивал темп, продолжая шептать: "Моя, только моя!" Его так долго сдерживаемое желание охватило их обоих, накрывая пару валом первого наслаждения.