Принцессы возвращаются домой

– Называй меня пока так, – согласилась она. – Но потом мы всё-таки постараемся выяснить, кто из нас – настоящая.

– Вы позволите… прикоснуться к Вам?

– Позволяю. Поверь, я не призрак и не наваждение.

Дорион с суеверным страхом осторожно пощупал край юбки и кончики пальцев её правой руки. Рука была тёплой и даже горячей. Вспомнив о хороших манерах, он опустился на одно колено и бережно поцеловал эту руку с обычным присловием: «Ваш покорный и верный слуга»…

Чуть в сторонке Клава заметила незнакомого дяденьку в сером, который по-собачьи принюхивался к её запаху.

– Дорион, а это кто?

– Вольдемар. Вы разве… не помните, как превратили его в человека и дали ему это имя?

– Не пори чепуху. Это сделала – та, другая. А я понятия не имею, что здесь произошло.

Дорион в отчаянии застонал, словно у него заболели все зубы сразу.

– Не кисни! – приказала принцесса. – Ну и рыцари ныне пошли, чуть что – сразу сник…

Тут она увидела вынырнувшего из какого-то шкафа кота.

– Ксеркс?! А ты здесь как оказался?..

– Ваше высочество, это он нас сюда и привёл. Только… прежняя принцесса называла его… как это…

– Артаксерксом, – подсказал Вольдемар.

– Ещё один дубль? – хмыкнула Клава. – Ну, ну… Тут становится интересно. Докладывайте, господа, я должна поскорее войти в суть дела, или, как говорил мой наставник и друг Родион, «догнать ситуацию»!

71

Королеве показалось, что спала она этой ночью дольше и крепче обычного, однако часы в её комнатах дружно показывали традиционное время вставания и утреннего туалета: ровно семь.

К туалету были допущены фрейлины и самые знатные дамы двора. Килиана гордилась, что ей пока не приходится прятать от недружественных и злоехидных взглядов ни лицо, ни тело, ни волосы – она всё ещё хороша, хоть тридцать шесть, конечно – не молодость. Во время обычного ежедневного ритуала её красота лишь приобретала достойную своего августейшего блеска оправу в виде горделивой причёски, малой толики пудры, румян и духов – и, конечно же, очередного пышного платья.

На сей раз она выбрала синий атлас с серебристой отделкой, гармонирующий с жемчугами в ушах, на груди и на левом запястье.

В меру строго, в меру роскошно.

Довольная своим нынешним обликом, она вышла в приёмный зал, где уже толпились все, желавшие и допущенные лицезреть и приветствовать королеву.

Скоро эта орава придворных будет ожидать не её, а вступающую в совершенные лета Эвлалию…

Мысль о дочери заставила Килиану слегка нахмуриться.

Одно дело – выслушивать полуискренние комплименты («Ах, не верится, что принцесса – Ваша дочь, вы глядитесь с нею как сёстры, Ваше величество»), но совсем другое – примириться с официальным титулом королевы-матери… А вскорости, не дай бог, ещё и бабушки!.. Неужели всё кончено, жизнь позади, впереди только старость – без страстей, без стремлений, без захватывающих поворотов судьбы?..

«Ваше величество, дозвольте обратиться с почтительной просьбой»…

Она очнулась от своих размышлений и с еле скрываемой неприязнью остановила свой рассеянный взгляд на склонившегося перед ней бледноликого Перотина.

– Я Вас слушаю, принц.

– Не изволите ли уделить мне малое время для важного разговора?

Отказывать явных причин не имелось.

– Хорошо, мой друг. Сразу после приёма.

– Я безмерно польщён!

Килиана уже понимала, о чём будет речь, однако не видела никакого способа уклониться от неизбежного.

Её настроение сразу испортилось.

– Почему принцесса позволяет себе задерживаться? – хмуро поинтересовалась она.

В этот миг противоположные двери раскрылись, и после торжественного провозглашения – «Её высочество принцесса Эвлалия!» – наследница вошла в зал приёмов. Она была в пламенно-алом.

– С добрым утром, Ваше величество! – звонко сказала она и сделала матери положенный реверанс.

– Я надеюсь, Вы хорошо себя чувствуете? – холодно спросила её королева.

– Превосходно! – ответила дочь с чуть заметным вызовом в голосе.

– Значит, далее всё пойдёт свои чередом и в согласии с распорядком, – изрекла Килиана.

72

«Ну не знал я, и знать не мог, что из нашей забавы такое получится!» – покаянно проговорил Аркадий Сергеич.

Родион насупленно слушал его сбивчивые объяснения.

Если верить им, выходило, что никакого Гронта на свете не существовало. Реальный Сергей Аристархович Громов, бывший главный научный сотрудник одного секретного ведомства (ну, там космос и всякое прочее), а ныне пенсионер, проживавший во исполнение своей давней мечты и в согласии с поэтической рекомендацией Бродского в захолустной деревне у Чёрного моря, не имел ни домашнего телефона, ни интернета, и заведомо никаких повестей не кропал, занимаясь по большей части садом, рыбалкой, краеведческими изысканиями и прочими тихими радостями. А фамилия Гронт в самом деле была псевдонимом, однако не личным, а собирательным.