Принцип неравного возмездия (СИ)

Ваймс промолчал. Так бывало. Он мог рыть землю сколь угодно долго и яростно, но иногда преступник, совершивший что-то в Анк-Морпорке, мог улизнуть. Сейчас это случалось реже, чем прежде, но все же…

— Поэтому Лора решилась на это! И я решилась! Слышите? Это не убийство! Она сама на это пошла!

— Зачем? — тихо спросил Ваймс.

Все переворачивалось с ног на голову. Была ли гномиха безумна? О да. Говорила ли она правду? Похоже на то. Ритуальное убийство в один миг превратилось в самоубийство, а проблема стала еще сложнее.

— Вы пытались сделать, как лучше, господин Ваймс, я верю вам, правда… — гномиха печально улыбнулась. — Но злодейства не остановить полумерами. Пожар побеждают, пустив огонь против огня.

Ваймс остолбенел.

«Они серьезно»?

— Да, что ты несешь? Чего нянькаешься с ним? Не помнишь, что нам говорили?! — Бобби со всей силы врезал кулаками по решетке, и тут же скривился от боли. — Он просто грязный вор!

Старые добрые темничные решетки определенно не предназначались для подобного. На их видавших видах прутьях кое-где виднелись потертости и зазубрины. Об одну из таких зазубрин Бобби и рассадил себе ладонь.

— Он украл у нас Справедливость, но мы освободим ее!

«Они серьезно, — холодея, подумал Ваймс. — Они зовут чертового древнего демона Справедливостью и поклоняются ему. Они чокнутые».

— … в день, когда погаснет солнце, — не унимался Бобби, — она вернется и покарает наших обидчиков!

В порыве вдохновения Бобби опустился на пол камеры и пальцем по вчерашним опилкам вывел проклятый знак.

Пустяк. Просто кружок да закорючка… Ерунда… Ваймс понял, что любуется тем, как медленно стружки осыпаются на дно «хвоста», это завораживало.

В кармане запищал свою мелодию Груша. Какая-то далекая часть Ваймса утверждала, что ему пора. Что-то где-то там его ждет… Что-то Важное. Но тут капля крови из ссадины Бобби упала на опилки.

— Привет, Введи-свое-Имя, полчаса до чтен…

Ваймс захлопнул бес-органайзер. Не нужно было ему мешать.

— Оставь нас, — бросил он стражнику у двери.

— Сэр?

— Я сказал оставь нас!

Он услышал, нет, почувствовал, как констебль за его спиной вздрогнул, а потом поспешил по лестнице наверх. Хлопнула дверь, и подвал погрузился в полумрак, разгоняемый только четырьмя коптящими фонарями.

Пожалуй… У него было еще несколько минут.

— Боюсь, вы не до конца понимаете ситуацию, ребятки, — Ваймс медленно выпрямился и открыл створку фонаря, который держал в руке. Пламя робко заплясало на сквозняке, такое хрупкое и недолговечное.

Ваймс задул его.

Тени, как длинные щупальца, протянулись вглубь камер. Глед тихо охнула и отшатнулась от решетки, даже Бобби заткнулся.

— Допустим, тот, кого вы так настойчиво зовете, действительно придет и покарает всех, кому вы желаете смерти… — Ваймс не спеша погасил сигару и снял с крюка второй фонарь. — Что же случится дальше?

Еще один огонек погас. Тени стали гуще.

— Справедливость… — голос Бобби уже не звучал так уверенно, — справедливость восторжествует?

Ваймс усмехнулся.

Они и вправду забавляли Его.

«Узнай у них имена. Имена тех, кто их на это надоумил. Они сдадут его. С них довольно. Они уже на все готовы».

— О да, она восторжествует.

Ваймс подошел к третьему фонарю. Опилки, устилающие пол, глушили звук шагов, он двигался бесшумно. Еще одна тень среди десятка других.

— Говорите, Лора сама пошла на это? Думаете, она понимала, что делает? Думаете, ее смерть… — Ваймс прихватил фитиль пальцами, и тот погас с жалобным шипением, — не на вашей совести?

Темнота в подвале стала почти осязаема. Плотными черными кольцами она вилась вокруг последнего зажженного фонаря. Мелопласт упала на пол и обхватила голову руками. С губ гномихи сорвался стон, больше напоминающий предсмертный.

— Прекрати, зачем ты гасишь их?! — не выдержал Бобби. Он уже растерял всю свою злобу и смелость и сейчас неуверенно топтался в углу камеры, куда еще доставал свет.

Ваймс потянулся за последним фонарем. Старый крюк нехотя скрипнул, и последняя искорка, отделявшая все вокруг от темноты, оказалась у него в руках. На какой-то миг власть Ваймса стала абсолютной и такой естественной.

— В чем дело, малыш Бобби, ты боишься темноты? Но мне казалось, что ты так настойчиво звал ее. И вот…

Свет погас.

Бобби не слышал звука шагов. Не зашелестела одежда, не скрипнула дверь камеры. Просто голос у самого его уха произнес:

— Она внимательно тебя слушает.

========== Часть 2 ==========

Спустя несколько минут Ваймс открыл дверь, ведущую из темницы, и поднялся наверх. Свет резал глаза. Голова раскалывалась.

— Сэр, все в порядке?

Ваймс моргнул и заставил себя сосредоточиться на лице говорившего с ним стражника. Точно, это был констебль, дежуривший сегодня в темнице. Ваймс едва помнил, как сам отослал его. Мир перед глазами почти закончил вращаться.

— Держи, — Ваймс сунул в руки констеблю неровно сложенный блокнотный листок. — Здесь имена и адрес, где эти «Зовущие» собирались в последний раз. Передай дежурному офицеру, может, удастся что-то найти. И… Стой!

Ваймс выудил из кармана спички.

— Сперва спустись и зажги внизу фонари. Мне надо спешить.

***

Он опоздал. Всего на шесть минут.