Принципы экономики. Классическое руководство

Склонность людей персонализировать причинность ведет не только к упрекам, что высокие цены в рыночной экономике вызваны алчностью, но и к обвинениям, что причина многих неудач в государственной экономической политике — «глупость» чиновников. В действительности многие неудачи в этой деятельности проистекают из-за совершенно рациональных действий, если учесть стимулы, с которыми сталкиваются занимающиеся ею государственные чиновники, и естественные ограничения в знаниях, имеющихся у любого конкретного человека, принимающего решение, или группы таких людей. Если меры политики или институт создает высший политический лидер, подчиненные боятся ему противоречить и уж тем более указывать на неэффективные последствия, которые возникнут в результате проведения такой политики. Вестники с плохими новостями порой рискуют не только карьерой, но и — как в случае Сталина или Мао — жизнью.

Должностные лица, проводящие определенную политику, могут быть вполне рациональными в своих действиях, но влияние этой политики на общество в целом может оказаться отрицательным. Например, в сталинские времена в СССР был период острой нехватки горнодобывающего оборудования, однако руководитель завода, производящего такие машины, хранил их на складе, а не отправлял в шахты, где они требовались позарез. Причина по сегодняшним меркам многим показалась бы смешной, а тогда грозила реальным тюремным сроком: по официальным приказам, эти машины должны быть выкрашены красной маслостойкой краской, а у производителя имелась только зеленая маслостойкая краска и красный лак, который маслостойкостью не обладал. И достать нужную краску директор не мог из-за отсутствия свободного рынка. Невыполнение официальных приказов во времена Сталина считалось серьезным преступлением, поэтому директор говорил: «Я не хочу получить восемь лет». Когда он объяснил ситуацию вышестоящему чиновнику, попросив разрешения на использование зеленой краски, тот ответил: «Я тоже не хочу получить восемь лет». Однако все же связался с министерством, чтобы там дали разрешение на его разрешение. После долгих проволочек министерство все же удовлетворило его просьбу, и оборудование наконец отправилось в шахты. Никто из этих людей не вел себя глупо. Они вполне рационально реагировали на стимулы и ограничения системы, в которой работали. При любой политической или экономической системе люди делают выбор только из реально доступных им вариантов, а разные экономические системы предлагают разные альтернативы.

Даже в демократической стране, где личная опасность гораздо ниже, высокоинтеллектуальный человек, добившийся выдающегося успеха в частном секторе, обычно не способен повторить свой триумф, заняв высокий пост в правительстве. И снова дело в том, что стимулы и ограничения в разных институтах разные. Лауреат Нобелевской премии по экономике Джордж Стиглер писал:

Большое количество успешных бизнесменов заняли высокие административные должности в национальном правительстве, но многие — думаю, большинство — не добились выдающихся успехов на новом поприще. Их окружают и подавляют просвещенные и закоснелые подчиненные. Они вынуждены иметь дело с законодателями, которые бывают неумолимы в своих требованиях, а почти все в их ведомстве, что следовало бы изменить, оказывается неприкосновенным.

Стимулы и цели

Стимулы крайне важны, потому что большинство людей охотнее трудятся ради собственной выгоды, чем на благо других. Стимулы связывают эти две вещи воедино. Официантка приносит еду на ваш столик не потому, что вы голодны, а потому, что от этого зависят ее зарплата и чаевые. Из-за отсутствия таких стимулов в советских ресторанах обслуживание было заведомо плохим. Скопление непроданных товаров на складах было не единственным следствием отсутствия стимулов, которые обеспечивает система свободных рыночных цен. Цены не только помогают определить, какие конкретные вещи производятся, но и являются одним из способов нормирования присущего всем товарам и услугам дефицита и ограниченных ресурсов, идущих на производство продуктов и оказание услуг. Однако цены не создают того дефицита, который потребует какой-то формы нормирования при любой другой экономической системе.