Читаем Принудительный менеджмент а-ля Макиавелли полностью

Не следует верить словам «я не имею карьерных устремлений, мне не нужна власть». Они говорят только о том, что человек либо неискренен, то есть лжет, либо пока еще не осознает привлекательность борьбы за власть. Любой из окружения руководителя стремится отвоевать у него частичку власти, желая в дальнейшем использовать ее либо для укрепления своей зоны комфорта, либо как плацдарм для наращивания эскалации. Таким животным инстинктам следует давать решительный отпор, демонстративно наказывая, карая агрессора для устрашения всем остальным. Никколо Макиавелли утверждает, что «…с врагом можно бороться двумя способами: во-первых, законами, во-вторых, силой. Первый способ присущ человеку, второй – зверю; но так как первое часто недостаточно, то приходится прибегать и ко второму. Отсюда следует, что государь должен усвоить то, что заключено в природе и человека, и зверя… государь должен совместить в себе обе эти природы, ибо одна без другой не имеет достаточной силы… из всех зверей пусть государь уподобится двум: льву и лисе. Лев боится капканов, а лиса – волков, следовательно, надо быть подобным лисе, чтобы уметь обойти капканы, и льву, чтобы отпугнуть волков…»

Львиная сила, помноженная на лисью хитрость, дает руководителю необходимую гибкость с демонстративной мощью. И то, и другое действует устрашающе на противника, отбивая у него всякую охоту претендовать на власть. Законы препятствуют посягательствам, сила запрещает это под страхом смерти. Насколько непреодолимой мощью выглядит правитель в глазах врагов, настолько несовершенными могут быть законы, охраняющие его владения. Ибо, по словам г-на Макиавелли, «хороших законов не бывает там, где нет хорошего войска, и наоборот, где есть хорошее войско, там хороши и законы» .

Нет ничего более шаткого и преходящего, чем обаяние могущества, не опирающегося на собственную силу. Как руководитель может накопить силу? Только создав специальные подразделения для контроля и устрашения подданных: внутренний аудит, служба охраны, система безопасности, скрытое прослушивание и видеозапись, контроль местоположения сотрудников – все это действенные способы держать подчиненных в повиновении, владеть и накапливать компромат, получать ранние оповещения о готовящихся заговорах, выявлять недовольных, раскрывать случаи злоупотреблений.

Можно услышать обвинения в том, что подобным методам не место в просвещенном и демократичном 21 веке, что это, дескать, отдает средневековой инквизицией. На что изощренному директору следует отвечать словами Макиавелли «…благоразумному государю следует избегать тех пороков, которые могут лишить его государства, от остальных же – воздерживаться по мере сил, но не более…» И добавлять от себя – главное предназначение руководителя заключается в сохранении и усилении его власти. А для этого все средства хороши. Тем более, что противостоять приходится животным устремлениям агрессоров, а тут уж не до сантиментов – как говорится, à la guerre comme à la guerre.

Некоторые могут также предостеречь, что таким образом невозможно снискать любовь подданных. Действительно, это так. Однако стремится ли дрессировщик вызвать к себе любовь зверя? Нет. В первую очередь, ему требуется полное послушание командам. И если послушание достигается, то можно зверя и погладить, и приласкать… приняв, правда, все меры предосторожности, дабы не потерять руку. В этой связи Макиавелли подчеркивает, что «лучше всего, когда государя боятся и любят одновременно; однако любовь плохо уживается со страхом, поэтому если уж приходится выбирать, то надежнее выбрать страх» . Так и проницательному руководителю следует держать подчиненных в страхе, пресекая в корне их намерения претендовать на власть и заставляя выполнять необходимые действия. Время от времени благодаря за несение службы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука
САМОУПРАВЛЯЕМЫЕ СИСТЕМЫ И ПРИЧИННОСТЬ
САМОУПРАВЛЯЕМЫЕ СИСТЕМЫ И ПРИЧИННОСТЬ

Предлагаемая книга посвящена некоторым методологическим вопросам проблемы причинности в процессах функционирования самоуправляемых систем. Научные основы решения этой проблемы заложены диалектическим материализмом, его теорией отражения и такими науками, как современная биология в целом и нейрофизиология в особенности, кибернетика, и рядом других. Эти науки критически преодолели телеологические спекуляции и раскрывают тот вид, который приобретает принцип причинности в процессах функционирования всех самоуправляемых систем: естественных и искусственных. Опираясь на результаты, полученные другими исследователями, автор предпринял попытку философского анализа таких актуальных вопросов названной проблемы, как сущность и структура информационного причинения, природа и характер целеполагания и целеосуществления в процессах самоуправления без участия сознания, выбор поведения самоуправляемой системы и его виды.

Борис Сергеевич Украинцев , Б. С. Украинцев

Философия / Образование и наука