Природные катастрофы и пришельцы из космоса

Следовательно, сын бога Солнца девственницу Кунти не посещал и никто не пускал ребенка в корзинке вплавь по воде, на чем Дэникен основывает свою параллель с Моисеем*. Я опасаюсь, что аналогичную картину мы получили бы, сравнивая с первоначальным санскритским оригиналом и другие отрывки, извлекаемые упомянутыми авторами из древнеиндийских эпосов. Но только искать соответствующие места среди 200000 стихов «Махабхараты» свыше человеческих сил, тем более что в книгах Дэникена, Дрейка, Горбовского и Соучека крайне редко обнаруживаются хотя бы приблизительные ссылки на те или иные места в оригинале.Поэтому перейдем к самому важному вопросу, связанному с нашей темой: можно ли в индийской — и не только в индийской — мифологии и опирающейся на нее литературе искать то, что ищут в ней сторонники теорий катастроф и палеоконтактов, а именно: отзвуки воспоминаний о древних эпохах, когда земляне пережили контакт с обитателями иных космических миров либо с последними представителями более развитых и погибших цивилизаций, необходима ли такая интерпретация для понимания мифологических персонажей и насколько она убедительнее традиционного понимания.Древнеиндийская мифология, бесспорно, предоставляет для этого чрезвычайно благодатный материал. Она весьма обширна, поскольку к ней предпочитала обращаться значительнейшая часть всей древнеиндийской литературы и поскольку она охватывает широкие временные рамки, а значит, ее эволюцию можно проследить на протяжении нескольких тысячелетий. Одной из особенностей древнеиндийской мифологии является непостоянство ее сверхъестественных героев; и хотя основные действующие лица в большинстве своем сохраняются (впрочем, не во всех случаях), их черты, истории, с ними, связанные, а главное, взаимоотношения и иерархия иногда меняются достаточно кардинально. Эти изменения, естественно, соответствуют эволюции самих индийцев, развитию их духовных идеалов и устремлений, общественным процессам, в которых они действуют, и сменам этических ценностей и норм поведения.Пытаясь более детально проанализировать отдельные компоненты богатой древнеиндийской мифологии, необходимо учитывать, с одной стороны, многообразие источников, из которых черпались ее сюжеты и герои, и с другой — ту огромную роль, которую она играла в древнеиндийском обществе. В ней обнаруживаются элементы несомненно индоевропейского происхождения, причем как в содержании, так и в именах действующих лиц (Дьяус — Зевс, Варуна — Уран и пр.), но присутствует и другой источник — религиозные представления и мифы коренных жителей Индии, постепенно осваивавшиеся в процессе интеграции этого населения в индуистское общество. Ведь индуистская мифология — это открытая система, в которой ничто не препятствует ни разнообразным метаморфозам отдельных элементов, ни восприятию нового, ни постоянному обогащению целого конкретными находками поэтической фантазии индивидов.Функции этой мифологии заключаются в явных попытках объяснить мир и отдельные явления, происходящие в нем, а также в определенной подмене историографии, напрочь отсутствующей в реестре древнеиндийских научных дисциплин. Налицо в ней воспитательные элементы и стремление к описанию идеальных образцов, которые должны служить людям примером, достойным подражания. Древнеиндийская мифология содержит рекомендации правильного поведения в различных жизненных ситуациях и служит формированию идейных постулатов в борьбе за лучшее и справедливое устройство земных дел, а также высших жизненных устремлений, веры и надежды в земную жизнь. Неотъемлемой частью этой мифологии являются, разумеется, и сюжеты, призванные усиливать набожность народа и его беспрекословную преданность божественным существам. Единственное предназначение этих сюжетов — прославление богов и изображение с использованием фантазии, не ограниченной путами строгих реалий земного бытия, их безмерного величия и деяний, совершенных в сказочные времена «золотого века».Самым сложным в этом запутанном комплексе проблем остается вопрос о том, в каких границах древнеиндийская мифология представляет «память» человека и реминисценции событий древней истории, иначе говоря, в каких ее элементах следует искать отражение когда-то существовавшей реальности, пусть даже трансформированной и искаженной вмешательством человеческой фантазии. Специалисты по истории Древней Индии, особенно самых ранних ее периодов, пытаются именно в этом плане интерпретировать некоторые разделы ведической литературы (относящиеся, по-видимому, к периоду между XII и VIII веком до н.э.), чтобы обнаружить под мифологическим покровом реальные факты: например, до какой степени по многочисленным упоминаниям о победах предводителя всех богов Индры над демоническими врагами можно восстановить сведения о борьбе индоевропейских пришельцев с коренными жителями либо по рассказу о походе бога огня Агни на восток воссоздать процесс постепенного выжигания джунглей в бассейне Ганга и расселения в новых областях индоевропейских племен. Самое трудное здесь — установить точную границу между действительностью, пусть и искаженной, и совершенно невероятной фантазией. Даже самый страстный поклонник теории палеоконтактов не будет, конечно же, утверждать, что вся мифология является отражением встреч людей с инопланетянами. Итак, какие же из мифических фактов и событий можно расположить по ту или иную сторону демаркационной линии, отделяющей действительность от вымысла?Рассмотрим хотя бы один пример, тот, на которой Эрих фон Дэникен, Людвик Соучек и другие авторы чаще всего ссылаются для подтверждения своих теорий. Речь идет о виманах, летающих повозках. В древнейшем слое индийской мифологии, в ведической письменности, повозки, влекомые конями по небосводу, упоминаются лишь в сочетании с солнечными божествами, что, безусловно, не дает оснований для связи их с космическими кораблями. Виманы появляются только в более поздних литературных произведениях, и на протяжении последующих столетий частота упоминаний о них постоянно возрастает. Если выстроить в относительно верной хронологической последовательности отдельные цитаты из древнеиндийской литературы, обнаруживается, что летающими повозками пользовались прежде всего боги, иногда одалживавшие их своим любимцам из смертных, некоторые демоны — ракшасы и, наконец, совершенно обычные люди, чрезвычайно искусные ремесленники, которые делали их себе сами. Но если у людей возникло представление, что пространство где-то высоко над землей, в поднебесье, заселено существами — богами или полубогами, то вполне логично и «естественно» представление о том, что эти существа перемешались в таком пространстве без почвы под ногами, летая. Как правило, герои древнеиндийских мифов именно летают, но поскольку среди людей особым почетом пользуется передвижение на коне, слоне или повозке, то у Индры, предводителя всех богов, имеется свой слон, у других богов иные животные, переносящие их на своих спинах, а у некоторых — виманы, естественно, в «аэро»-модификации. Когда Рама, пользующийся покровительством богов, а позднее даже воплощающий одного из них, могущественного Вишну, вступает в смертельную схватку с повелителем демонов Раваной и тот выезжает на битву на боевой колеснице, Индра посылает Раме свой личный виман, чтобы уравнять их шансы. Летающие повозки простых смертных в более поздних литературных произведениях настолько явно сказочны, что трактовать их как воспоминания о космических визитах так же неубедительно, как, например, семимильные сапоги* или метлы наших сказочных колдуний.