Приручить время, или Шанс на любовь

Я смотрела на сурово сведенные на переносице брови и укоризненный блеск в потемневших глазах мужчины напротив. Честное слово, и впрямь почувствовала себя шкодливой мышью, задирающей важного и повидавшего жизнь кота. Улыбка, наплевав на внутреннее возмущение, сама собой расцвела на моих губах. Ну вот что мне с ним делать? Впившись ногтями в запястье Нирана – пока что единственный незащищенный одеждой и относительно доступный участок кожи, милостиво согласилась:

– Ясно. Но будь осторожнее: с наглыми мальчишками тоже никто церемониться не будет. Надеюсь, это понятно?

Ниран состроил предвкушающе-пакостливую моську:

– Проткнешь меня шпилькой для волос?

– Проткну, если потребуется, – последнее я хотела произнести шутливо, но голос предательски сел и вышло вполне серьезно.

Глаза лиена мгновенно сделались цепкими, под откровенно изучающим взглядом стало неуютно. Однако пасовать я не собиралась и продолжила идти с высоко поднятой головой и горделивой осанкой. Уже когда мы добрались до крыльца, поднялись по ступенькам и Ниран открыл дверь, пропуская меня вперед, он наклонился и шепнул, дыханием вызывая мурашки на шее:

– Мне нравится твой настрой. Все правильно.

Глава 12

Меня искренне удивили его слова, но поразмыслить над ними не получилось. Не успели мы переступить порог странного дома, как полумрак прихожей рассеяли две яркие девицы в бесстыдно коротких платьицах с не менее откровенным декольте. Яркие, между прочим, во всех смыслах: каждая держала в руке по огромному фонарю со свечой. Пока мои мысли заполошно скакали между вызывающим нарядом незнакомых особ и причинами, по которым они используют столь допотопный способ освещения, Ниран успел поприветствовать их, передать бархатный мешочек с деньгами и невозмутимо увлечь меня дальше по коридору.

– Это, по-твоему, праздник? – прошипела я. – Приволок в какой-то бордель и улыбается!

– Не будь ханжой, Ви, – отмахнулся наглый паучище, обманом заманивший в свое логово ничего не подозревающую мушку. Именно так я себя примерно и ощущала.

– Не называй меня так!

– Почему? – И столько искреннего изумления в глазах, что аж в лоб ему треснуть захотелось. Пока подбирала достойный леди ответ, Ниран продолжил: – Обещаешь, что больше ни разу не назовешь меня домашним именем?

Задумалась и пришла к честному выводу, что обещать не могу. Мне настолько нравилось сие милое сокращение, нравилось дразнить этого мужчину, нравилось ощущать, что через эту невинную шалость он становится мне капельку ближе. Потому что находиться круглосуточно рядом с абсолютно чужим человеком, не иметь возможности от него отойти, зависеть и прочее очень и очень неприятно. Лиен Тривальди верно истолковал повисшую паузу:

– Видишь, сама виновата… Ви.

Пришлось вновь пустить в ход коготки. На сей раз получилось значительно лучше, так как куртку Ниран отдал одной из развратных девиц на входе. Он поморщился и, притянув меня ближе, тихонечко произнес:

– Моя леди, как посмотрю, так и просит, чтобы ее хорошенько приласкали? Строгостью нравов, мы оба помним, она не обременена, а значит, вполне сознает, какие последствия могут повлечь ее неосторожные и провокационные действия.

Я на это лишь фыркнула и совершенно беспечно пожала плечами. Ну, не испытывала я в этот момент от лиена Тривальди угрозы, вот ни капли. А что до сомнительных намеков на распущенность, ну-у-у… если не брать во внимание общие правила приличия, которые как леди и носитель фамилии сан Кавалли я обязана была соблюдать, то вряд ли Нирану найдется, чем меня удивить. А вообще… затормозила и потрясла головой: во мне словно две разные сущности боролись за право первенства. Откуда столько противоречивости, непоследовательности и легкомыслия?

– Все в порядке? – Ниран сменил игривый настрой и выглядел действительно обеспокоенным.

– М, не понимаю. Странно это… все.

– Что именно?

Почудилось или в голосе мужчины проскользнуло напряжение?

– Н-н-ничего, идем. Показалось, наверное. И без того в голову лезут всякие глупости, да ты еще тут, – обвела рукой сумеречное помещение.

Кстати, мы сейчас стояли перед двустворчатыми дверями, из-за которых доносилась музыка.

– В любом случае, если почувствуешь себя как-то не так, обязательно скажи мне.

Посмотрела на Нирана со скепсисом. Вот что за мутный тип, а? То стращает, то внезапно заботится. Что он прочел на моем лице, я не знаю, но, покачав головой, лиен уволок меня в темный угол и навис сверху, будто старался отгородить от случайных свидетелей, – а в «Драном репье» мы явно не одни гостили, – затем абсолютно серьезно произнес:

– Гвиан, я последний, кто причинит тебе вред. Понимаю, особо доверять мне повода нет, но и выбора у тебя тоже нет.

– Ты же сам только что намекал на… – замолчала, натолкнувшись на блудливую ухмылку.

– Ничего такого, что тебе не понравилось бы или ты бы сама не хотела.

Ну и самоуверенность! У меня дар речи пропал, честное слово. Похлопав ресницами, припомнила ему другой случай, произошедший в его комнате. Ниран мгновенно заледенел, глаза сузились, губы сжались в жесткую линию. Шумно выдохнув, он все же ответил: