Присягнувшая Черепу

– Нет, – возразила Чуа. – Я только знала, где искать. Мы миновали несколько пустых стоянок, пока нашли эту, и нашли только потому, что они нам позволили.

– Но ведь они нас приняли! Мы прошли испытание. Они угощали нас как желанных гостей.

– Особенно желанной, – вставила, подмигнув, Эла, – я почувствовала себя в объятиях милой парочки, не упомню уж, как их звали.

– Вуо-тоны не меняют места без нужды, – сказала Чуа. – Только когда селение под угрозой.

– Где же тут угроза? – спросила я, обводя рукой широкое пустое озеро.

За моей спиной зашуршало, и из нашей хижины вышел Рук – без рубашки, здоровая рука сжата в кулак.

– Угроза, – угрюмо буркнул он, – опоздала на хрен.

– Как загадочно! – шевельнула бровью Эла.

Одно-два мгновения я ломала голову над его странным заявлением. А потом все встало на свои места.

– Ты готовил захват, – сказала я, вглядываясь в его лицо.

Он устало кивнул:

– Если они виновны в бойне на барке, это был единственный шанс.

– Хотелось бы прояснить некоторые подробности. – Эла склонила голову к плечу. – Предполагалось, что ночью мы их всех перережем? Знай я заранее, не увлекалась бы танцами и нежностями.

– Нет, – ответил Рук. – Мы служили всего лишь собаками. Охотники шли следом, на наш лай.

– Признаю, я кое-что себе позволила, – насупилась Эла, – но все же не слишком вежливо называть меня собакой.

– Потроха! – спохватилась я. – Те, что ты вывалил в воду из бочек. Никакая это была не жертва.

– На кровь собираются квирны, – пояснил он. – Квирны привлекают речных коршунов. У них размах крыльев восемь футов. В трубу за много миль видно, как они кружат над камышами.

– Твои люди шли за нами, – кивнула я.

– Да. Зеленые рубашки и легионеры. Им было приказано окружить селение и на рассвете атаковать.

Чуа плюнула в воду:

– Говорила тебе: никто не найдет вуо-тонов без их на то воли.

– Я ожидал увидеть деревню, а не скопище лодок. – Он обводил взглядом камыши, высматривая проломы. – Далеко они ушли?

– На мили, – сказала Чуа.

– Сумеешь выследить?

Она ответила ему неподвижным взглядом.

– Зачем тогда этот пир? – спросил Коссал, ковыряя в зубах и задумчиво щурясь в восковое небо. – Зачем было вообще нас пускать, если они знали о ловушке?

– Из-за кровяного камыша, который мы выдернули в дельте, – объяснила Чуа.

Коссал нахмурился:

– Образчик местной флоры на носу лодки, казалось бы, слабоватое извинение за подготовленную засаду.

– Вуо-тонам ничто не грозило, – ответила женщина и обратилась к Руку: – Ты, верно, приказал своим людям держаться поодаль, дать нам завязать знакомство, а уж потом смыкать кольцо?

Рук, поморщившись, кивнул.

– И что из этого? – спросила я. – Неужто они хотели с нами познакомиться?

– Вуо-тоны верят в мудрость Дарованной страны, – пожала плечами Чуа. – Лодки из Домбанга нечасто находят сюда дорогу. Те, кого пропустили Трое, стоят внимания.

– Мы их нашли, потому что ты знала, где искать, – упорствовал Рук. – Нас привела сюда ты, а не дельта. И не тайно проложившие дорогу Трое.

– Ты все видел и по-прежнему не веришь? – удивилась рыбачка.

– А что я видел? Поддельную лодочную деревушку. Смерть своих людей от крокодила и змеи. – Рук махнул рукой на камыши. – Богов не видел. Златоглазые женщины из воды не выскакивали.

– Ты видел вуо-тонов, – ответила Чуа. – Ты все еще думаешь, что людей на барке перебили они?

Рук всматривался в кивающие камыши, как в буквы таинственной рукописи.

– Не знаю, – признался он наконец.

– Иногда лучше сперва убить, а после разбираться, – намекнула Эла.

– Я никого не приказывал убивать, – покачал головой Рук. – Кроме как в случае сопротивления. Мне нужны были только главари, воины – те, кто в ответе за атаку на барку.

– И сколько человек ты счел нужным взять для усмирения главарей и воинов? – уточнил Коссал.

– Двести, – поморщился Рук. – Взял бы больше, но не хотел подрывать оставшиеся в Домбанге силы.

– Двести, – повторил Коссал. – Против тысячи вуо-тонов.

– Я рисковал, – признал Рук. – В расчете, что половину населения составляют дети и старики, неспособные сражаться. Я понимал, что они обнаружат лодки до решающего удара, и все же надеялся на элемент неожиданности. В вооружении мы их превосходим: арбалеты и все прочее.

– Я бы предупредила, что расчет неточен, – покачала головой Чуа.

– Тебе не было веры. Ты могла их предостеречь.

Утро выдалось тихое. Румяное неторопливое солнце на ладонь поднялось над метелками камышей. Я указала на него:

– Говоришь, приказал своим людям атаковать на восходе? Где же они?

Ответа на этот вопрос мы не нашли и в Домбанге. Целый день пробирались по извилистым протокам дельты – тем самым, по которым должны были двигаться солдаты Рука, – но встречали только крокодилов, уток, виноклювов и крошечных синеголовых камышовок. Дым домбангских очагов показался, когда солнце уже упало с залиловевшего неба. Первая встреченная нами лодка оказалась длинным челном с полудюжиной рыбаков. Они, оставив сеть, опасливо поглядывали на нас, но не помахали в знак привета и не окликнули.

Мы с Руком гребли весь день, теперь он поднял весла.

– Зеленых рубашек не видели? – крикнул он.