Присягнувшие Тьме

Судя по ее ответам, она ничего не знала об убийствах. Я быстро подсчитал: сейчас 22 часа. Чтобы доехать до Безансона, нужно по крайней мере пять часов и еще час, чтобы добраться оттуда до Сартуи. Манон освободили около 15 часов, прежде чем я позвонил Фуко, чтобы он ее забрал. А это значит, что она сразу же села на поезд и только что приехала в Сартуи. Таким образом, у нее было неопровержимое алиби на время убийства семьи Субейра. Теплая волна разлилась по моему телу.

— Тебя кто-то видел?

— Нет.

— Как ты добиралась от Безансона до Сартуи?

— На такси.

Шофер смог бы подтвердить, что посадил ее в Безансоне. В тот самый момент, когда в Париже совершалось преступление! Начиная с сегодняшней ночи нужно заняться поисками водителя. Затем выяснить, откуда взялись на месте преступления отпечатки пальцев Манон. Все было как-то подстроено.

Но прежде всего надо ее спасти.

— Почему ты поехала туда?

— Мне было страшно. Они допрашивали меня несколько часов подряд, Мат.

— Почему же ты мне не позвонила?

— Я подумала, что ты договорился с ними. И не хотела возвращаться к тебе домой. К себе, в Лозанну, тоже не хотела.

Манон говорила очень быстро, как девочка, которая что-то шепчет посреди ночи, укутавшись в простыню с головой. Мой голос снова наполнился силой, когда я сказал:

— Сиди на месте. Я сейчас приеду.

113

Через два часа я пересекал границу в Валлорбе. Я добрался по дороге Е23 до Понтарлье, потом свернул в сторону Морто, поехал вдоль реки Ду. Часом позже я увидел вдали Сартуи. В глубине навалившейся на меня боли замерцал огонек: сейчас я найду Манон и защищу ее.

Спускаясь к долине, я заметил внизу фургон жандармерии, направлявшийся к жилому кварталу Сартуи с мигалкой, но без сирены. Я схватил мобильный:

— Фуко?

— Мы не можем найти ее, Мат.

— У тебя нет никакого следа?

— Никакого.

— А у других?

— Ничего нет. Мы думаем, что она вернулась в Юра.

— Почему?

— Так говорит Люк.

— Люк?

— Корина Маньян сообщила ему, что произошло. Он выслушал ее без единого слова. Совсем свихнулся. Сказал только, что их убила Манон и что ее надо искать в Сартуи. Что ей нужно вернуться к источнику. В дом матери.

Просто провидец какой-то! Я отсоединился и прибавил скорости. Синяя мигалка жандармов отбрасывала отсветы на горные склоны. Успеть раньше них. Спасти Манон. Я вдавил педаль.

У въезда в город я рванул налево. Вспомнил о дороге, идущей вдоль железнодорожного пути, без перекрестков и светофоров. Я включил четвертую передачу, и скорость перевалила за сто тридцать километров в час. Казалось, фары выдергивали деревья по краю дороги.

Через четыре минуты я уже ехал по богатому кварталу Сартуи. Свет полицейского фургона прорезал долину. Но позади меня. Я их обогнал. У меня было всего две минуты, чтобы забрать Манон.

Я разглядел впереди пирамидальный дом. Белый конек на крыше, сплошные окна. В доме было темно. Я проскользнул за дом и позвонил Манон на мобильный.

— Я приехал. Где ты?

— В гараже.

Я побежал к строению, примыкавшему к дому. Мигалка фургона все приближалась, освещая долину. Я толкнул дверь. Медленно, чересчур медленно перегородка сдвинулась.

Каждая лишняя секунда разрывала мне сердце.

В темноте показалась Манон. Светлое лицо, смутно различимое за облачком пара, вырывавшегося у нее изо рта. Она прошептала:

— Я не знаю, почему сюда приехала. Этот чертов дом наводит на меня страх. Я…

— Идем…

Манон вышла на порог. Движения ее были резкими и пугливыми. Как у тех, кто спасся после стихийного бедствия.

Свет от мигалки заставил ее застыть на месте.

— Это кто? Полиция?

— Я тебе сказал — поторапливайся.

— Они знают, что я здесь?

— Кое-что произошло.

— Что?

Жандармы были всего в сотне метров. Я прошептал:

— Лора, жена Люка. Ее убили. Вместе с дочками.

Манон застонала. Ее глаза обратились в сторону фургона.

— Они думают, что это сделала я?

Не отвечая, я схватил ее за руку и шагнул к машине. Она сопротивлялась. Я повернулся и закричал:

— Идем, черт подери!

Слишком поздно. Фургон показался на повороте аллеи. Я привлек к себе Манон, открыл дверь и затолкнул Манон в машину со стороны водителя. Сунул ей в руку свои ключи. Не могло быть и речи, чтобы она провела еще одну ночь среди людей в мундирах. Она должна прятаться до завтра, пока я не найду шофера такси и не сумею снять с нее подозрения.

— А ты?

— Я останусь здесь и задержу их.

— Нет, я…

Я сжал ее пальцы, в которых были ключи:

— Езжай в сторону Швейцарии. Позвонишь мне, как только пересечешь границу.

Нехотя она тронулась. Я крикнул:

— Шпарь! И позвони мне.

Она посмотрела на меня через стекло, как будто хотела запечатлеть в памяти мои малейшие черты. Свет от мигалки уже отбрасывал тени на ее лицо. Секунду спустя она включила задний ход, и мотор заурчал.

Я повернулся и пошел по дороге. Фургон остановился. Жандармы выскочили на шоссе и побежали навстречу мне с оружием в руках. Один из них заорал:

— Что вы здесь делаете?

Я полез за документами.

— Не двигаться!

Я уже достал удостоверение. Показал им его при свете их фар:

— Я из полиции.

Мужчины замедлили шаг, а офицер, закутанный в черную стеганую куртку, вышел вперед:

— Ты кто?