Пристальное прочтение Бродского. Сборник статей под ред. В.И. Козлова

Список ассоциативно соотносимых с CT текстов будет неполным, если, с учетом тематической неоднозначности разбираемого стихотворения, не указать и на другие стихи поэта, в которых, в качестве декораций, как и в CT, использован антураж кафе. Это, к примеру, Science Fiction («Тыльная сторона светила не горячей…», 1970), где никак не представлена любовная компонента, но ярко и убедительно воплощена авторская философская рефлексия[9].

Уже из проведенного беглого сопоставительного анализа значимых текстов можно сделать первый, достаточно важный в рамках настоящей работы вывод. Стихотворение CT, интертекстуально поддержанное соответствующими пушкинскими и мандельштамовскими стихами, содержательно, интонационно и образно подготовленное устойчивым топосом возвращения героя, который возники закрепился в стихах поэта еще в российский период его творчества, становится для Бродского-эмигранта, Бродского-изгнанника своеобразной творческой вехой и, одновременно, пробным камнем, написанным сразу на неродном для него языке, по-английски. CT не имеет предшествующего русского прототипа или последующего аналога. Но опыт его создания представляется автору настолько положительным, непротиворечивым и продуктивным, что служит в итоге основой к написанию ряда произведений родственного типа, которые, взятые в общей своей совокупности, претендуют на статус сквозного тематического цикла (ср., например, с циклами рождественских стихов Бродского или с его любовной лирикой, объединенной посвящениями М. Б.).

Лексическая документализация текста

Первое, с чем сталкивается читатель при восприятии CT, — это указание автором на то конкретное, единственное на земном шаре место, в котором и вокруг которого разворачивается поэтическое повествование. В роли двух сильных позиций текста, его заглавия и его начала (первая строка), выступают слова-онимы. В заглавии это название кафе (Trieste) с последующим указанием его размещения — города (San Francisco) и пересекающихся друг с другом улиц — улицы (Vallejo) и бульвара (Grant). Известно, что одной из базовых функций онима, помимо номинативной и коммуникативной, выступает идентификационно-дифференцирующая, а среди его факультативных функций выделяются экспрессивная и поэтическая[10]. Авторское обозначение места действия в начале текста звучит многократно; его презентация настолько настойчива и категорична, что читатель вправе задаться вопросом: а существует ли вообще на карте мира такое место?

Вот информация, доступная сегодня в сети Интернет: «В Сан-Франциско, в кафе «Триест», вот уже почти полстолетия подают отменный «эспрессо» и исполняют превосходную музыку. Историческое местоположение кафе в районе Норт-Бич позволяет поэтам, писателям, композиторам, художникам наслаждаться самым замечательным кофе во всем Сан-Франциско»[11].

В другом источнике читаем: «Норт-Бич — известный квартал ресторанов, ночных клубов, стриптиз-баров и порнокинотеатров в районе Коламбус-авеню (Columbus Avenue) и Бродвея (Broadway) в центре г. Сан-Франциско между Китайским кварталом (Chinatown), Телеграф-Хилл (Telegraph Hill) и заливом Сан-Франциско (San Francisco Bay). Здесь находятся также популярные книжные магазины и художественные салоны. До Второй мировой войны был известен как центр итальянской общины города. Ныне здесь проживают итальянцы, баски, китайцы»[12].

Приведем карту-схему с обозначением расположения сан-францисского «Триеста» на пересечении трех улиц — бульвара Гранта, бульвара Колумба (Columbus Ave) и улицы Вальехо, с фирменным логотипом названия, фото фасада и точным адресом заведения.

Выходит, что названное в стихотворении кафе давно является достопримечательностью Сан-Франциско; в задачи Бродского входило придать предельно достоверный, документальный характер тексту в самом его начале, что он и сделал, используя этот факт. Нашей же задачей будет попытаться выяснить причину такого намеренного авторского шага.

Обратим внимание: документализируя текст, придавая ему тем самым облик путеводителя[13], а всему повествованию — дневниковой записи, Бродский заботится о том, чтобы в его начале присутствовали не «чистые онимы». К последним ближе всего стоит, пожалуй, San Francisco, хотя и здесь различим агионим — имя христианского святого. Помимо этого, Trieste — не единственное кафе, но целая сеть заведений, расположенных на Западном побережье Соединенных Штатов, недалеко от Тихого Океана, в Калифорнии (города Сан-Франциско, Лос-Анджелес, Сан-Хосе, Беркли), поэтому топоним San Francisco в заглавии кажется вполне оправданным общей логикой внехудожественной, внетекстовой реальности: он локализует место действия литературного текста точно «по адресу».