Пристойное поведение

— Ты очень красивая сегодня была, — говорит. Тянется и обхватывает ладонью мою шею, но не душит, а вместо этого большим пальцем проводит по губам, подбородку. Я выпрямляю спину, терять-то уже нечего, руки по швам, жду, что будет дальше. На секунду прикрываю глаза от той нежности, которую он вкладывает в движение. Пытаюсь распознать, пахнет ли от него Ксюшиным домом, но чувствую лишь табачные нотки и привычную туалетную воду.

— Прости меня, — говорит он. — Прости меня за этот вечер.

О Господи. Он пришел не ругаться.

От облегчения колени становятся мягкими. Едва не падаю от усталости. Ссориться нет сил, как и выяснять, фигачит ли он на два фронта. Мне так плохо… грустно и одиноко. Уголки моих губ опускаются, выдавая обиду, он делает шаг и обнимает меня, а я прижимаюсь.

— Она сказала, что вы постоянно спите вместе. Ей врач посоветовал для здоровья не ограничивать себя.

— Ну, может с кем-то она себя и не ограничивает, но уж явно не со мной, — с юмором в голосе.

Я громко всхлипываю, когда по телу пробегает волна облегчения. И, спорю, он на это улыбается.

— Она сказала, что после фестиваля ты сразу поехал к ней, потому что соскучился.

— Да, на семейный обед. Ты же знаешь, мы это практикуем. Но потом… хочешь секрет? Я закрылся в ванной и трахал кулак, представляя тебя и твои черные трусики, в которых ты была утром в воскресенье. Кстати, какие на тебе сегодня, покажешь? — он пытается нащупать через шорты контуры белья, оттягивает резинку и заглядывает под них на мою голую задницу — спешила ведь, что первое в руки попало, то и напялила. Из моего рта вырывается смешок, когда он выдыхает: «потрясающе, такое воспоминание тож лишним не будет».

— Да ну тебя. Боже, как же отвратительно д*очить на меня, находясь в ванной жены.

Он целует меня в лоб.

— Ага, все три раза. Так отвратительно, что остановиться невозможно. Только о тебе и думаю эти дни, никак не могу успокоиться.

— Не смешно, Егор.

— Да знаю, — голос становится серьезным. — Ужасная ситуация, малышка. Прости меня за нее.

— Но она сказала, что вы занимались сексом, — упорно повторяю, как попугай.

— Не друг с другом.

— Интересно, про кого она тогда рассказывала? — спрашиваю у него. Может, выяснил?

— Да пофигу, — он подхватывает меня на руки и несет в комнату, опускается на диван и сладко целует в губы. — Такты меня простишь? Я это слово произнес уже пятнадцать раз.

— Три только. За что именно тебя простить, Егор? Так много обид накопилось, я путаюсь в приоритетах.

— Что из-за меня тебе приходится врать. Сомневаться, — он чеканит слова, я понимаю, что его настроение меняется. Вот теперь он действительно злится, но не на меня. А на себя и ситуацию, в которую нас всех поставил. — Пожалуйста, потерпи еще. Бросить и разрушить наши отношения — легко. На данном этапе — все еще легко. Я не знаю, стою ли я того, более чем уверен, что не слишком, но если ты можешь допустить, что да, — пожалуйста, прости меня. Когда я согласился покрывать Ксюшу, я не догадывался, что у меня появишься ты. Что страдать будешь именно ты. Я просто… с детства привык за нее заступаться, и продолжаю это делать по инерции. Мы росли вместе, поводов было до **пы. А сегодня я смотрел на тебя и осознавал, что в защите ты нуждаешься ничуть не меньше. Если не больше. Вероника, зря ты себя накрутила. История твоих родителей — не наша история. У нас все по-другому.

— А как у нас?

— Узнаем, если продержимся еще немного.

— Думаешь, кто-то догадался? Я совсем не могу скрываться… Прости. Я старалась тебя не подставить.

— Ты не подставила. Мне жаль, что тебе было плохо, наверное, это знак, чтобы ты держалась от меня подальше. Знакам надо верить, — а сам обнимает крепче. — Пока я в тебя не влюбился, тебе нужно вычеркнуть меня из жизни. Только скажи одно слово — и я съеду из квартиры напротив. Пока еще есть время принять правильное решение. Потом от меня так просто будет не избавиться.

— От тебя уже фиг избавишься, — обиженно заявляю.

— Значит, поздняк метаться, — говорит он мрачно. — Дальше будет сложнее, — а сам продолжает гладить. Попробуй тут прими решение — оттолкнуть, когда он крепко обнимает и прижимает к себе.

Я сижу у него на коленях, наши лица так близко, но дело вовсе не идет к интиму. Я вижу, что ему плохо. Не знаю из-за чего: по-прежнему из-за Ксюши или уже из-за риска потерять меня. Лучше бы второе, конечно. Пришел-то он снова ко мне, а не к ней.

— Это будет очень долгий сентябрь, — говорю, а сама сжимаю его плечи, целую в шею и чувствую, как волоски на ней встают дыбом, ему нравится. Улыбаюсь. Хороший мой, как же ты вляпался.

— Задолбался я уже, — отвечает мне.

— Мне нужно что-то, за что я бы могла держаться, Егор. С каждым днем ты просишь больше, но ничего не обещаешь взамен.

— Что бы ты хотела?

— Для начала твою книгу. Ты дашь мне ее почитать?

— Конечно. Я же озвучил условие.

— Я хочу раньше. Хочу быть исключением.

Некоторое время он думает. Потом соглашается:

— Хорошо. На этой неделе я закончу работу и пришлю тебе файл. Может, все само собой и решится.

Мистер Математик

Привет, блог