Притчи, приносящие здоровье и счастье

Однако сегодня удача была на стороне Иосифа – крестьянин увидел, как прямо по дороге идет ветхая старушка с мешком на плече и суковатой палкой в руке. Иосиф как только рассмотрел старушку, так сразу устремился к ней. Да и старушка, сказать по правде, не только не побежала прочь от Иосифа, но и сама направилась навстречу ему. Низко поклонилась старушка крестьянину и прошептала жалобным голоском:

– Горько мне жить, сынок, на этой Земле. Все меня обижают…

Но не дал Иосиф старушке рассказать, чем именно и кто конкретно обижает ее, не дослушал до конца даже первую фразу, перебил старушку, сказав так:

– Это что. Вот у меня какие горести нынче! По весне, как и положено, посеял я овес. И что ты думаешь? Смотрю, а овес этот уродился никуда не годный. Даже и собирать урожай с овсяного поля не буду. Или вот еще: намедни поехал в город на ярмарку. Вообще-то не шибко люблю ярмарки там да базары всякие. Они и задуманы, чтоб у честных людей деньги отымать, да надобно было обувку мне купить. Старые-то сапоги прохудились совсем. Как-никак восемь лет носил их. Вот приехал да на последние деньги купил сапоги новые. И что ты думаешь? Сегодня утром встаю, собираюсь в поле, глядь – у правого сапога отвалилась подошва. Это вот так теперь обувь для трудящихся делают! И это, душа моя, не все еще. Худо-бедно дошел с подошвой отвалившейся до луга у реки, где сено мое в копнах ждет, когда раскидаю его, чтобы оно сушилось. Так вот представь: только сено разбросал, как все небо заволокли страшные и мрачные тучи. Низко так нависли и уже было собрались дождем пролиться. Я, понятное дело, собрал сено в копны вновь. И только собрал да укрыл рогожей – тучи возьми да уйди. Так за весь день дождя и не было, сушь простояла. И иду вот теперь домой. А дома что? В печи холод, по углам грязь, с чердака солома осыпается, с подпола крысы выглядывают…

Долго еще жаловался на долю свою горькую Иосиф, не давая старушке даже слова вставить. Хотя, по правде сказать, старушка и не пыталась прервать льющийся из уст Иосифа жалобный поток – слушала крестьянина, кивала ему, раз даже рукой по голове погладила, проявив тем самым жалость к бедняге. Иосиф же будто какой звездный час переживал. Рассказал старушке и о детстве своем горемычном, и о юности печальной, рассказал о том, как никогда в поле у него толком ничего не урождалось, как сено вечно не досушивалось, как скотина всякая-разная и недели не жила у Иосифа – то захворает, то сбежит, как…

Много всего поведал Иосиф, найдя благодарного слушателя своим жалобам в случайно встреченной старушке. Только вот случайно ли встретилась нынче жалобщику Иосифу эта старушка? Как оказалось, вовсе нет. Не простая была эта старушка, а самая что ни на есть волшебная. Да что скрывать: никакая это не старушка была, а чистой воды фея.

До самого вечера слушала фея жалобы Иосифа, а когда тьма ночная стала спускаться на деревню, то поклонилась Иосифу низко, мешок свой на плечо взгромоздила и уж было уходить собралась, да только напоследок палкой суковатой, что держала в руке, тихонько так провела по макушке Иосифа. Тот и сказать ничего не успел, как старушка-фея палку подхватила и поспешила куда-то, скрывшись в мгновенье ока в сумраке ночи. Постоял еще немного Иосиф, поглядел на место то, где только что стояла перед ним старушка, погладил макушку свою ладошкою – аккурат то место, где палка суковатая старушкина побывала, да и пошел к дому. Только вдруг почему-то идти Иосифу стало трудно – трава оказалась вдруг ростом больше него, а дом таким громадным стал, что Иосиф понял: даже на порог ему не подняться будет. «Неужели стал таким маленьким?» – подумал Иосиф. И только так подумал, как глянул на руки свои, а рук-то и вовсе нет. Вместо рук – перепончатые лягушачьи лапки. Хотел на ноги посмотреть, но не сумел изловчиться. «Так вот же лужа! – мелькнуло в голове у Иосифа. – Посмотрюсь-ка в отражение, как я выгляжу».

Так и сделал и, к ужасу своему, в отражении Иосиф увидел не грустное лицо бедняка-крестьянина, к которому так привык за долгие годы, а увидел – о, кошмар! – пучеглазую рожицу зеленой лягушки-попрыгушки. Хотел было Иосиф-лягушка разрыдаться, да только кваканье изо рта его наружу выскочило. Прыг да скок, скок да прыг. А что еще остается зеленой лягушке? В поисках болота прыгает она по тропинке. Вот уже и болото близко.

Но чьи это шаги такие гулкие и тяжелые? Оглядывается лягушка и видит, что всем могучим телом своим наступает на нее длинноклювая статная цапля. Вот цапля грациозно запрокидывает голову. Вот вместе с этой головой на гибкой шее клюв раскрытый стремительно слетает вниз – туда, где пытается всеми правдами и неправдами уцепиться за лягушачью жизнь свою бедняга Иосиф. Так хочется крикнуть, потому что прыгнуть уже невозможно. А клюв так близко… И темнота.