Притворись бабочкой

– Пока из-за угла вдруг резко не вылетела машина. Я должен был увернуться и упасть боком на землю, но ноги будто парализовало. Я даже не знал, стоит ли мне спасать себя. – Кеннет закрывает глаза, погружаясь в болезненные воспоминания, словно в темный омут. – Я сделал шаг вперед. И автомобиль сбил меня.

– Ты… – запинаюсь я, – пытался причинить себе вред?

– Да.

Между нами повисает молчание.

Чем руководствовался Лэйн? Настолько глубоко погрузился в себя, что не хотелось жить? Но… Не выходит подобрать объяснение. Секрет действует жутко. Мурашки пробегают по коже, и во мне что-то исчезает. Тепло вокруг перевоплощается в холод, эйфория заменяется болью.

– Я знаю, о чем ты думаешь, Джит. И ты права, я едва не позволил слабости забрать у меня жизнь. Это не подвластно никаким объяснениям и отговоркам. Я виноват. Поступил, как последний идиот. – Он хватается за голову, и я опускаю свои ладони на его, такие большие и теплые. Переплетаю наши пальцы. Хочется поддержать Кеннета. Все еще ощущаю образовавшийся в горле ком, но терплю. Лэйн не осуждал меня за недостатки, и я должна постараться сделать то же самое.

Так почему же мне так плохо после его откровения? Потому что Дарен покинул этот мир не по своей воле, а Лэйн чуть не совершил огромную ошибку по глупости.

– На тот момент мой рассудок был помутнен, и меня чуть не убила внутренняя слабость, – признается Кеннет. – Знаешь, что придало мне силы жить дальше? Ванесса. Я попал в больницу, и, когда она пришла навестить меня, в ее глазах читалась такая горечь. Я никогда не забуду, как сильно она испугалась. Она бы не пережила мой уход. Не знаю, чем я думал! Придурок!

Кеннет касается своих кудрей и оттягивает их от корней, пытаясь успокоить себя таким образом. Ему сложно вспоминать о том поступке, ведь он едва не лишился жизни.

– Лэйн, – говорю я полушепотом, – мне очень жаль, что Аннели больше нет. Я не могу не сказать, как горжусь тобой и Несс. Вы пережили те времена более чем достойно.

– Если бы не Ванесса и ее слезы, я бы не справился. В одну секунду я осознал, что должен работать, вставать на ноги ради нее. У Несс больше никого нет. Нас только двое, а отец… Отец слишком занят своей собственной жизнью, – слегка запинаясь, произносит Кеннет.

– Ты очень сильный человек, – с трепетом говорю я ему, – и никакой секрет, похоже, не сможет разочаровать меня. Я не думаю о тебе плохо, Лэйн. Ведь у каждого есть пороки.

Правда слетает с моих уст, и я вдруг касаюсь своих губ, понимая, что призналась в этом и самой себе. Рушу правила игры, как непорядочный игрок. Что я вообще творю? Позволила эмоциям вылезти наружу, наболтала лишнего. За меня говорила гордость за Кеннета. И, наверное, ничего больше.

– Джи, ты изменилась с нашей первой встречи. Заметила? Уже не такая неуверенная, выражаешь свои мысли без стеснения. Мне кажется, пора сделать следующий шаг. – Лэйн не отрывает от меня глаз. Я вижу, как в них весело пляшут черти. Он явно что-то задумал и хочет претворить свою идею в жизнь. И это пугает.

– Какой шаг, Лэйн? – Я кошусь на него с заметной опаской.

Ладони потеют от страха, а Кеннет самодовольно улыбается.

– Для начала нам нужно забежать к вам с Несс домой.

– Зачем? – хмурю я брови, недоверчиво кидая на него свой непонятливый взор.

– Узнаешь. Пойдем!

Лэйн берет меня за руку и тянет на себя. Мы поднимаемся и бежим по лестнице вниз, едва не сталкиваясь с идущими навстречу ребятами. Замечаю краем глаза Маккоя в толпе на первом этаже. Он разговаривает с каким-то парнем и через секунду замечает меня. На его лице сияет широкая улыбка. Эванс подмигивает мне, кивая в сторону Лэйна, и поднимает вверх большой палец. Я смеюсь, и в то же время в груди разливается тепло. Момент кажется милым и таким искренним. Я утопаю в своей майке, крепко сжимая сильную ладонь Кеннета. Давно я не чувствовала себя так хорошо. Несмотря на беспокойство, зародившееся после слов Лэйна о новом шаге, я чувствую, что мне по силам все.

– Забыл сказать, – вспоминает Кеннет, поднимая мою руку выше и поворачивая ее ногтями вверх. – Мне нравятся эти лимоны.

Мое веселье выплескивается наружу, и я звонко смеюсь от души. Мои ногти всего лишь нежно-желтого цвета с зелеными точками. Хорошее сравнение! Я бы ни за что на свете не додумалась бы назвать их лимонами.

– Спасибо. Кстати, я знаю, что ваш отец владеет заводом по выпуску шампуня с ароматом апельсина. В этом он хорош, признай, Лэйн.

– Может быть, – бодро отвечает Кеннет и радостно ухмыляется.

Мы доходим до дома очень быстро. Оказываемся у крыльца, останавливаемся у порога, но вдруг Лэйн рушит тишину, словно стеклянный барьер.

– Надевай купальник и выходи.

Что? Мои глаза, как два шара для боулинга, сейчас выкатятся наружу и забьют страйк. Я в полном шоке! Лэйн Кеннет под следующим шагом имел в виду полное стирание границ между нами. Плавать в купальнике! С ним! Снять майку и обнажить неидеальные участки тела! О боже!

– Ты шутишь? – в отчаянии, как щенок, скулю я.

Он качает головой, пожимая плечами. Встаю на ступеньку, и Лэйн теперь не кажется таким высоким. Мы почти равняемся с ним ростом.