Привет, я люблю тебя

– Мои извинения, мисс Уайлде, – учтиво говорит он, – но моего редактора очень заинтересовала ваша история. Я хотел бы побеседовать с вами, но раз вы отказываетесь, я, возможно, приеду к вам на остров Канхва.

И он отключается.

Я смотрю на свой телефон с открытым ртом. Я думала, Корея станет для меня убежищем, местом, где прошлое не сможет найти меня. Но я ошиблась.

Мне больше некуда бежать.

Глава двадцать вторая

За несколько часов до приезда мамы и Джейн я нахожу во «входящих» письмо от сестры. Стиль сообщения заставляет меня гадать, залипла ли у Джейн на телефоне кнопка «Caps Lock», или же мама разрешила ей глотнуть виски.

«ГРЕЙС,

МЫ В АЭРОПОРТУ В ТОКИО! МЫ УЖЕ БЛИЗКО, И Я УЖАСНО ВОЛНУЮСЬ! ПРИХВАТИ С СОБОЙ КОРЕЙЦА, КОГДА ПРИЕДЕШЬ ВСТРЕЧАТЬ НАС, Я ХОЧУ УВИДЕТЬ ЕГО!

мама достает, как всегда… она весь полет жаловалась на еду – очевидно, им следовало бы получше снабжать первый класс – и на малыша через два ряда позади нас, он плакал всего минут тридцать.

не верится, что я скоро увижу тебя! МЫ БУДЕМ ВМЕСТЕ И НЕ ГДЕ-НИБУДЬ, А В АЗИИ!!! где есть палочки… и пельмешки… и СИМПАТИЧНЫЕ МАЛЬЧИКИ-АЗИАТЫ!

бери с собой.

из международного аэропорта нарита,

обнимаю джейн».

Все утро я лихорадочно убираюсь. Стоит лишь мне представить, как мама прилетает, идет по кампусу и заходит в мою комнату, меня пронзает ужас. Я смотрю на недоеденное печенье, на два месяца не стиранное белье. Ее хватит удар, если она все это увидит.

Софи сейчас на празднике, который школа устраивает для выпускников: карнавал, игры, подарки, бесплатная еда. Я вставляю в свой айпод наушники, включаю «Ред Хот Чили Пепперз» и принимаюсь бросать грязную одежду в корзину, застилать кровать, раскладывать вещи на письменном столе, пылесосить ковер и прятать «желтые» журналы Софи ей под покрывало.

Я то и дело поглядываю на телефон, проверяя время. Если я сосредоточусь на том, чтобы не опоздать в аэропорт, я смогу не думать о тех, кого мне предстоит встретить.

Быстро приняв душ, я встаю посередине комнаты и делаю несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться. Я больше восьми месяцев спасалась от своей семьи и от воспоминаний, связанных с нею. Сейчас же все страхи, все сожаления и все угрызения совести снова вылезли на поверхность, и от этого мне трудно дышать.

Мой взгляд снова мечется к телефону, и я понимаю, что сейчас уже начало шестого. В моих венах бурлит адреналин. Я дрожащими руками хватаю сумочку и вылетаю из комнаты. Джейсон разрешил мне взять его машину с водителем. К счастью, фотографы, расположившиеся у входа на территорию школы, не замечают, как американская девочка покидает кампус.

Я сворачиваюсь в клубок на заднем сиденье, вставляю в уши наушники и как можно громче врубаю «Роллинг Стоунз».

– Хлор, аргон, калий, кальций, – шепчу я в надежде, что периодической таблицы будет достаточно, чтобы занять мой мозг.

Машина доезжает до аэропорта слишком быстро, и я спешу в здание. Мама убьет меня, если ей придется ждать. Мне навстречу движется большое семейство с кучей багажа. Я оббегаю его, едва не переворачивая тележку, и устремляюсь в зону международных прилетов.

Я смотрю на табло и вижу, что их рейс приземлился раньше расписания. Чертыхаясь себе под нос, я протискиваюсь сквозь толпу, собравшуюся у дверей, и ищу знакомые лица.

Неожиданно гул голосов перекрывает крик:

– Грейси!

Я резко оборачиваюсь на голос и оказываюсь в объятиях девицы, которая почти на пятнадцать сантиметров выше меня. У нее длинные, до плеч, светлые волосы и тело спортсменки. Джейн стискивает меня с такой силой, что я начинаю задыхаться.

– Во круто, я здесь! – вопит она, отстраняя меня на расстояние вытянутой руки и оглядывая с ног до головы. – Южная Корея пошла тебе на пользу! Ты выглядишь как персик, подруга!

Энтузиазм сестры вызывает у меня непроизвольный смех.

– Скорее, как урюк.

Мы снова обнимаемся, и я наконец-то осознаю: Джейн здесь, со мной, в Корее. Что означает…

– Грейс? – раздается еще один знакомый голос.

Я холодею, вцепляюсь в руку Джейн, чтобы не упасть. Вон моя мама с чемоданом «Луи Виттон» у ног. Она выглядит так же, как и раньше. Идеально уложенные волосы, каштановые с рыжиной. Дизайнерское платье, почти не помявшееся от долгого сидения в кресле самолета. Огромные солнцезащитные очки, закрывающие половину лица… Мне кажется, что мама перенеслась сюда из прошлого августа, только вот я уже другая.

Она притискивает меня к себе в некрепких объятиях.