Привет, Яга!

К источнику тем временем потянулось зверье. Разношерстная толпа склонилась над прозрачной водяной жилкой. Все пили понемногу и отходили, исчезая в зарослях. Лесных жителей было так много, что берег стал на время шевелящимся и живым. Я глядела на живность, которую видела до сих пор только в зоопарках. Никогда не любила животных, а вот теперь нахожусь среди них, и никаких решеток-сеток-оград! Можно было бы испугаться, если бы не чувство нереальности. Мелькали среди зверей и существа, больше или меньше похожие на людей. Чаще всего в зеленой одежде. То юркие, как лисы, то медленные, как ожившие деревья.

Лесной хозяин пошевелился, и я поняла, — вовсе это не коряга. Передо мной разогнулась высоченная фигура. Под корой ходили деревянные мускулы. Глаза (теперь стал виден и второй), светились и жили. В голове сама по себе возникла мысль, что Лесовик прощается со мной.

В ответ я подумала, что это был самый обалденный праздник в моей жизни. Лесному хозяину, похоже, было достаточно. Или, наоборот, — все равно до моих мыслей? Он моргнул и тут же исчез, как будто его удалили с картинки леса. Я вдруг вспомнила про своего кота и тут же увидела, как Васька вместе с остальными пьет из источника.

Ко мне приблизилась одна из фигур, больше других напоминавшая человека. Она была обвешана разнородными предметами. Где-то среди этой коллекции хранилась и моя салфеточка. Я сразу узнала этого чудика и выдавила из себя разумную речь:

— Привет, Аук.

— Аук! О, как приятно, что вы помните меня! Привет, чувиха. Как сама-то? — Эхо был в своем репертуаре. Стоило с ним заговорить, и трещал он, если честно, не затыкаясь. — Экий прекраснейший день, вы не находите? Ух ты, какую цацку в презент тебе сунули! Вещуга — раритет. Это вы храните, обязательно храните, слышите! Нет у вас морального права подарок общий пофигачить и спустить ни за грош.

— Я… Э… Что-то не врубилась. Ты… вы о чем?

— Да вот об этом же! — Аук указал на мою руку, которую все грела пестрая змейка-мысль.

— А разве это надолго? Я думала… она как бы… выветрится потом. Это же мысль. Вроде.

— Вроде, конечно, да! Вы, как всегда, правы. Хотя, блин, знаешь. Если по существу, бывают такие мыслишки… Их из головы-то не уберешь никак, а уж вытянутую, да к тому же общую… Коллективное сознание! Врубилась?

— Д-да, — протянула я в ответ. Эти его смены стиля просто выбивала из колеи, хотя вообще Аук мне нравился. Сейчас — особенно, хоть поговорить с ним можно.

— Да-да. Прекрасный день! Новый источник — круть нереальная! Их все меньше и меньше рождается, вы знаете? Именно по этой причине тут все как очумелые — рады, значится. Вот-то и вот! А хотите, я вас до дому провожу?

Я очень хотела, чтобы кто-нибудь проводил меня до дома, хотя покидать чудесное место оказалось жалко. Тут было очень покойно и радостно.

Аук вдруг очутился за несколько деревьев от меня и задорно крикнул:

— Ау… — и снова он уже рядом, жутко довольный собой.

— Ух ты! — восхитилась я, чтобы порадовать лесное Эхо. — Так вот вы как… э-э-э… работаете. Здорово!

— Здорово! Точняк! Моя работа — это, знаете ли, искусство. Кайф ваще!

Мы возвращались домой. Васька скользил рядом, Аук то и дело неожиданно исчезал, появлялся далеко впереди и аукал. Похоже, эта игра ему никогда не надоедала. Не сразу я поняла, что таким образом он ведет, показывает дорогу. В перерывах Эхо просто шагал рядом и трещал как сорока.

Обратная дорога заняла не так уж много времени. Может, пословица про попутчика не врет, а может, у лесных духов есть своя магия на этот случай. Уже очень скоро я заметила просвет в деревьях и крышу моего домика. На прощание Аук стал неожиданно серьезен:

— Домик! Да, вот вы и пришли. Мне бы хотелось еще кое-что сказать… — Выдержав драматическую паузу, он продолжил: — Слышь, деваха! Ходит здесь кто-то в лесу. Кажись, тебя ищет.

— В смысле, ходит? — переспросила я.

— Ходит в прямом смысле. — Аук заговорил на секунду голосом Василия, и мне стало грустно. — Это точно человек. Бродит, как придурошный, по лесу. В палатке кантуется. Замаял уже всех. А ищет, судя по всему, именно вас. Вот, послушайте.

Дальше зазвучал голос, будто сверху. Опять Эхо для меня «записал» услышанное. Слова были невнятными, вроде бы человек спросоня говорил или во сне:

«Избушка… Яга… Она как девчонка… — и, потом, таким же, но невероятно замученным голосом: — Я устал! Может хватит уже?»

Если честно, я ничего не поняла и просто уставилась на Аука. Тот развел руками и пояснил:

— Уже давно. Ходит по лесу и ходит. А это я ночью запомнил. Рядом с палаткой посидел и послушал. Про тебя базарил, слыхала?

— Слыхала… А какой он, человек-то. Пожилой, что ли? — Голос «в записи» показался мне старым и немного знакомым.

— Что ли, не что ли, а уж точно не молодой, — пояснил Аук.

Он всегда очень здорово повторял конец фразы, вписывая его в свое предложение, но иногда ему явно было тяжело выкручиваться.

Я поблагодарила это странное существо. Он уже второй раз помогал мне и при этом вел себя очень скромно. Вот и сейчас, зардевшись от удовольствия и аукнув на прощание из дальних кустов, Эхо исчез.