Привет, прощай и все, что между ними

Наступает тишина. Они потрясенно таращатся друг на друга – эти слова прозвучали гораздо резче, чем хотелось Клэр. Но они уже довольно долго вертелись у нее на языке, и вот наконец она выговорилась.

– Я переживаю, – успокаивающим тоном отвечает Стелла.

– Не особо заметно. Я тебя не видела несколько недель. До сегодняшнего вечера ты даже не побеспокоилась узнать, как дела у нас с Эйденом!

– Да потому что мы говорили об этом месяцами!

– Да, но то были лишь одни предположения. Теперь это происходит на самом деле. И я вообще-то нуждаюсь в твоей поддержке!

Стелла поднимает плечи:

– Ну вот, я здесь.

– Нет, – говорит Клэр, качая головой. – Ты не со мной. И уже слишком поздно.

– Эй, прости, если…

– Забудь, – обрывает Стеллу Клэр.

Она моргает, чувствуя, как в горле встает ком. Не таким должен был быть их последний вечер вместе. Они со Стеллой были не разлей вода с самого детства. Вместе сидели в детском саду, одновременно научились кататься на велосипеде, в один день справляли дни рождения. Они обменивались книгами, ланчами, стикерами и одеждой (вплоть до восьмого класса, когда Стелла вдруг решила, что ее цвет – черный). Они делились друг с другом почти всем.

На протяжении всего этого времени они бежали марафон вместе. И вот теперь, когда до финиша осталось всего несколько метров, Стелла отстала, а Клэр никак не может понять почему.

– Тебя не было рядом, когда я на тебя рассчитывала, – говорит она, стараясь, чтобы губы не дрожали.

– Клэр.

– Нет, все в порядке. – Клэр бросает на Стеллу суровый взгляд. – Наверное, это просто часть всего этого. Похоже, нам пора двигаться дальше.

– Но не так!

Клэр пожимает плечами, и несколько кусочков попкорна падают на пол.

– Со следующей недели это все равно уже не будет иметь никакого значения. У нас появятся новые друзья…

– Как, например, Беатрис Сент-Джеймс? – выгибая бровь, спрашивает Стелла.

– Почему бы и нет, – отвечает Клэр. – Может быть. Наверное.

– Клэр, да ладно тебе!

– Нет, должно быть, так даже лучше. Видимо, пришло время, когда мы должны научиться обходиться друг без друга.

Клэр ждет, что Стелла не согласится, скажет, что она ведет себя как идиотка. Но подруга молчит, опустив плечи, и смотрит на напитки в руках. Кажется, проходит целая вечность. Наконец она поднимает глаза на Клэр.

– Может, ты и права. – С совершенно непроницаемым лицом Стелла, не сказав больше ни слова, проходит мимо нее и быстро спускается по ступенькам к дорожкам.

Клэр стоит на месте, наблюдая за подругой. Ноги словно приросли к полу. Через мгновение она судорожно вздыхает.

«Ну и ладно. Одним прощанием меньше», – думает про себя Клэр.

От этой мысли должно стать легче, но внутри нее лишь пустота. Она направляется к друзьям, обойдя по дороге раскиданные по липкому полу ботинки.

На последней дорожке Ноа, Майк и Кип стоят возле табло со счетом и придумывают для каждого дурацкие имена. Скотти, переступая с ноги на ногу, стоит рядом и смеется, согнувшись пополам. Под мышкой он держит ярко-розовый шар.

Только Эйден стоит в сторонке, по-прежнему хмурый. Клэр пытается поймать его взгляд, но отводит глаза на кегли, шестерка которых все еще стоит в конце дорожки.

– Эй, Стеллс! – зовет Скотти, слегка пошатываясь, как бывает, когда он пьян.

Клэр удивленно поднимает брови, услышав это прозвище, но Стелла лишь закатывает глаза, пока Скотти пытается прокрутить шар на пальце, словно это баскетбольный мяч. Шар падает на пол с зубодробительным стуком.

– Я придумал для тебя шутку.

– Какую же? – спрашивает Клэр, потому что все остальные молчат.

Эйден и Стелла ведут себя как последние тупицы, и она чувствует неожиданный прилив симпатии к Скотти. У него такой бесхитростный вид, особенно в этих красно-синих ботинках для боулинга, которые он купил в прошлом году, хотя игрок из него никудышный. Но они так сильно полюбились Скотти, что он даже стал носить их в школу и на переменах катался в них по коридорам.

– Боулинг – вот где хоть шаром покати! – Скотти самодовольно улыбается.

Клэр начинает смеяться, а Стелла лишь качает головой и поднимает с пола шар. Эйден вообще не обращает на друга никакого внимания, пристально глядя на табло над их головами, где его имя теперь значится как «Эй-Дог», а имя Клэр – «Си-Мани». Никто больше этого не замечает, кроме Скотти, который, нахмурившись, делает несколько нетвердых шагов в сторону Эйдена.

– Что такое? – На его лице горит слишком яркий румянец. – Недостаточно смешно для тебя?

Эйден поворачивается к нему, явно удивленный.

– Я просто не в том настроении.

– Почему? – не отстает Скотти. – Вы что, наконец бросили друг друга или как?

– Скотти! – Стелла берет его за руку, прежде чем он успевает дотянуться до стакана. Она пихает в него розовый шар, и Скотти кряхтит, когда тот попадает ему в живот. – По-моему, твоя очередь.

– Нет, Кип еще не закончил, – показывая на по-прежнему не сбитые кегли, отзывается он.

Но Кип, невинно забавляясь разворачивающейся перед ним сценой, машет рукой и, лениво улыбаясь, говорит:

– Да ладно, приятель, можешь закончить за меня.