Прививка от любви (СИ)

И не следи я за ней так пристально, я бы ничего не увидела. Но я в любую минуту ожидала взрыва, который может последовать от неразумного ребёнка — каковым она мне виделась с высоты моего опыта — когда откроется истинное лицо предмета её грёз, и я искренне хотела ей помочь, а потому старалась держаться поближе к ней. И только поэтому я заметила однажды, как поздно вечером, после отбоя для младших, она выскользнула из своей спальни, одетая в нарядное короткое платье, накрашенная и причёсанная, как огляделась — и тихо двинулась в сторону кухни и прочих подсобных помещений.

Проследив через щель в дверях общей комнаты, как она пересекает коридор и сбегает по лестнице, я так же тихо пошла за ней. Албена быстро миновала кухню, кладовые, спустилась в бойлерную и там, через маленькое незапертое окошко у самой земли, вылезла в закуток под стеной Башни, где оставляли мусор. Закуток отгораживала от улицы стена с колючей проволокой, но девушка влезла на мусорный бак, с него дотянулась до верха, отогнула явно заранее перерезанные концы проволок, как кошка вскарабкалась наверх и исчезла за гребнем. Камеры наблюдения её явно не пугали, судя по всему, она хорошо подготовилась, сумев либо отключить их, либо, что вероятнее, закольцевать запись. Что поделаешь, мы опасались проникновения извне, но не побегов изнутри.

Выждав несколько секунд, я перелезла через стену в том же месте и бегом добралась до угла, за которым скрылась беглянка. Осторожно выглянула, подождала, пока она снова свернёт, и снова догнала, не показываясь ей на глаза. Мы петляли по узким извилистым переулкам на задворках промышленного района, пару раз она оглянулась, но явно не слишком опасалась преследования. И в один прекрасный момент я, в очередной раз осторожно заглянув за угол, увидела, как она бросается на шею ожидавшему её мужчине.

Наобнимавшись и нацеловавшись, парочка отправилась в ближайший бар. Я последовала за ними и в баре села у стойки, по-прежнему стараясь не привлекать внимания, но, думаю, я могла бы устроить пляски с бубном — они были слишком заняты друг другом, чтобы замечать что-либо вокруг. Уж Албена-то точно. Великий боже, неужели у меня влюблённой был такой же идиотский вид? Пытка продолжалась около часа, а потом они наконец встали из-за столика. Я боялась, что Андор сейчас поволочёт её к себе, но нет — судя по тому, какую душераздирающую сцену они устроили на крыльце за прозрачной дверью, они прощались. Достаточно долго, чтобы я успела выскользнуть из бара через чёрный ход, обежать квартал и подойти к дверям как раз в тот момент, когда они всё-таки расстались. Албена быстро зашагала обратно к Башне, Андор некоторое время смотрел ей вслед, после чего двинулся в противоположную сторону. Я вышла на тротуар и преградила ему дорогу.

— Привет, дорогой. Узнал?

Он узнал, скорее всего — но сказать ничего не успел. Стрелки не ходят без оружия, и мой любимый седлачековский ПР-42 всегда был со мной. Чёрное дуло заглянуло в расширившиеся глаза, грохнул выстрел, и Андор повалился на мостовую, глядя в небо дырой в переносице. А спустя несколько мгновений послышался торопливый стук подошв, и в круг света от фонаря выскочила бледная, как привидение, Албена.

…Сказать, что Наставник Янош был в ярости, значило не сказать ничего. Стих небольшой переполох, когда я притащила в Башню брыкающуюся и царапающуюся Албену, прямо там, у бара, попытавшуюся меня сначала застрелить, а потом задушить, Наставница Регина увела на больничный этаж свою бьющуюся в истерике подопечную, немногочисленные свидетели разошлись, а я всё сидела в кабинете моего Наставника, молча слушая, как он вбивает гвоздь за гвоздём в гроб моей мечты о карьере лучшего Стрелка.

— Может, ты думаешь, что приказы старших — не для тебя? Или для тебя ничего не значат чувства твоих товарищей и наше единство? Ты считаешь, что лучше всех знаешь, как надлежит поступать в сложных ситуациях, и ты можешь никого не спрашивать и даже не ставить в известность? Я поставлю перед Советом вопрос о твоей компетенции и праве называться Стрелком. Ты подвела всех, и я не знаю, что тебе после этого можно доверить.

Я не пыталась возражать, понимая, что это бесполезно. Отчасти я была согласна — я действительно ввалилась во всю эту историю с грацией слона в посудной лавке, пошла на поводу у своих эмоций, не дав себе труда задуматься о последствиях. То есть поступила ничуть не умнее Албены. Зря я кичилась своей новообретённой разумностью, стоило кому-то задеть мою любимую мозоль, и всё благоразумие полетело к чертям. А Стрелок, способный сорваться с резьбы — плохой Стрелок: сам сдохнет — не жалко, но ведь и других подведёт. Может, Наставник и прав, не только отказавшись защищать меня перед Советом Башни, но и сам решив выступить обвинителем. И всё же, и всё же…