Прививка от любви (СИ)

Большой лист был озаглавлен «Приключение В-4». «Объект „Атлет“» было написано ниже, и дальше шёл перечень моих встреч с Андором. Даты, время, места — они не забыли ничего! Тот день, когда меня схватили, был назван «критическая точка». Потом шла ссылка на ещё какой-то документ, и последняя строчка со словом «результат». Рядом с этим словом стоял зелёный квадратик.

Я отшвырнула папку, вскочила и дрожащими руками выхватила со стеллажа ещё одну, первую попавшуюся. Так и есть — вот он, лист «Приключение В-2», только объект — не «Атлет», а «Куколка». И зелёный квадратик в конце. Я раскрыла ещё несколько дел, и везде видела одно и то же. Различались только цифры и буквы в обозначении «приключения», псевдонимы «объектов», да квадратики в конце — чаще всего зелёные, но попадались также синие и жёлтые. Последним я схватила дело Албены. Да, её «объектом», как и у меня, был Атлет, а вот квадратик… квадратик внизу был ярко-красного цвета.

Успели поставить.

Я отвернулась от стеллажа, чувствуя тяжкий стук крови в ушах. Несколько минут яростных поисков, и я всё-таки нашла его — стеллаж, на котором стояли папки с уже знакомыми названиями: «Атлет», «Куколка», «Поэт», «Пышка»… Я выхватила первую, скользнула взглядом по странице биографической справки. Андор Густавссон, двадцати девяти лет отроду, не имел никакого профессионального образования, зато успел поработать официантом, тренером в фитнесс-центре, актёром любительского театра, но последние лет семь постоянной профессии не имел. Содержали его женщины, и список имён выглядел впечатляюще. Завербован Орденом пять лет назад. На следующей странице был ещё один короткий список — одиннадцать имён юных девушек-Стрелков. И почти против каждого имени стояло слово «успешно». Лишь против одного был проставлен прочерк, и ещё одного — пометка «нейтр».

Моё имя было третьим от конца. «Успешно».

В голове словно что-то взорвалось. Я не помню, как выскочила из архива, как неслась по лестницам и коридорам, уже не думая о дежурных наблюдателях. Следующее моё воспоминание — дверь в комнату Наставника Яноша, которую я открываю пинком ноги. Иногда я спрашиваю себя: что случилось бы, если б Наставника не оказалось на месте? Если бы у меня было время взять себя в руки, остыть, подумать… Спрашиваю — и не нахожу ответа. Но, так или иначе, Наставник на свою беду был у себя. Несмотря на поздний час, он сидел за письменным столом, и немедленно подобрался, вскинув глаза на с треском распахнувшуюся дверь. В следующий миг на бумаги перед ним приземлилась распахнутая папка.

— ЧТО. ЭТО. ТАКОЕ?!

— Немедленно вернись в свою комнату, — Наставник внушительно поднялся, опершись о столешницу обеими руками.

— Я спрашиваю: что это такое?!!

— Возвращайся в комнату, это приказ!

— Нет, — чётко произнесла я, глядя ему в глаза. Я знала, что сейчас поднимаю бунт на корабле, но мне было всё равно. Я в один шаг пересекла разделявшее меня и стол расстояние и тоже оперлась на крышку, невольно скопировав позу Наставника. — Не раньше, чем вы объясните, что это значит.

— Ты не в том положении, чтобы требовать объяснений.

— Мне плевать, в каком я положении! Здесь написано, что этот человек работал на Орден. Это правда?!

— Ты забываешься! — Наставник Янош тоже повысил голос.

— А вы нас предаёте!

— Да что ты себе позволяешь, наглая девчонка?! Ты предала нас, когда отдалась похоти, как кошка, и сама распустила язык! Никто тебя за него не дёргал!

— А вы всё знали!

— Да, это было испытание, а ты как думала, дорогая моя? Что сможешь обмануть Орден? Это было испытание, и ты его не прошла.

— Не лгите! — прошипела я. — Здесь написано «успешно». У всех написано «успешно»… почти. Весь Орден из одних провалившихся?!

Наставник втянул воздух через расширившиеся ноздри. Секунду мы смотрели друг другу глаза в глаза, и если бы один из нас упал обессиленный, я бы ничуть не удивилась — такое напряжение повисло сейчас в воздухе.

— Так значит, вы это всё подстраиваете, да? — тихо, почти шёпотом, заговорила я. — Нанимаете… этих… позволяете им всё… а потом сдаёте нас врагам — и благородно спасаете? Всех нас? А мы-то вам верили…

Взгляд Наставника вдруг скользнул в сторону. На мгновение — но этого хватило, чтобы внутри меня прозвучал тревожный сигнал. Я скосила глаза туда же. На боковую стену, в которую был вбиты крючки для одежды. На одном из них висела кобура с пистолетом.