Прививка от любви (СИ)

Почему никто не взялся присмотреть за Албеной, после того, как я предупредила о том, что с ней происходит? Почему никто не присматривал за Андором, если тот, судя по всему, ничуть не скрывался? Почему он вообще дожил до этого дня? За издержки профессии Стрелки не мстят, и что никто не спросил с него за последствия моей глупости, меня не удивляло и не возмущало. Но когда выяснилось, что я — не единственная его жертва, и что всё не случайность, почему Орден проявил такую беспечность? Из Албены решили сделать живца? Но зачем, если были пути гораздо проще, если взять самого Андора не представляло труда? И не слишком ли это — использовать одну из нас втёмную, к тому же ученицу, ещё даже звания Стрелка не заслужившую?

В общем, за следующий день, что я провела в своей комнате под домашним арестом, в ожидании решения моей участи, мои подозрения переросли в уверенность — что-то тут нечисто.

До самого вечера меня так никто и не навестил, кроме обслуги, проносившей еду — значит, Совет ещё не состоялся. К тому моменту, как объявили отбой, план был уже составлен. Я знала, что всё, что происходит в Ордене, фиксируется — Стрелки привыкли всё делать тщательно. Другое дело, что доступ к базам данных у новичков был невелик. Компьютерный взлом был, увы, не моим коньком: нас, конечно, учили управляться с компьютерами, но профессиональными программистами и хакерами становились лишь те, кто обнаруживал соответствующие склонности. А у меня никаких способностей, кроме меткости, за всё время обучения не нашли.

Но Стрелки не складывают все яйца в одну корзину. Был и ещё один архив — бумажный, находившийся в подвальных помещениях. Компьютерные базы данных уязвимы. Бумаги могут сгореть или истлеть. Но когда есть и то, и другое, шансы на то, что что-то да уцелеет при любых потрясениях, увеличиваются.

Мою дверь не заперли — всё же не настолько доверие ко мне было подорвано, иначе сидеть бы мне не в спальне, а в камере внизу. В коридорах и на лестницах было видеонаблюдение, и я постаралась поменьше светиться в кадре, но на случай, если дежурные всё же обратят на меня внимание, сделала вид, будто иду в один из тренировочных залов. И даже зашла туда и запустила один из тренажёров, а потом, пользуясь тем, что покрыть такое большое помещение маленькими камерами трудно, выскользнула обратно в тёмный коридор. Теперь всё решала удача и то, насколько пристально сидящие в пунктах наблюдения будут смотреть на экраны. Темнота не ослепляла камеры, но всё же делала изображение менее чётким, и если двигаться медленно и тихо, сливаясь со стенами, просматриваемые участки вполне можно проскользнуть незамеченным. Нас учили этому: у охранников, что долго сидят на одном месте и таращатся на одно и то же, глаза замыливаются. И если охранник не в курсе, что я вообще-то должна сидеть в своей комнате безвылазно, а что-то мне подсказывало, что огласки руководство постаралось избежать, то мой ночной выход особого внимания не привлечёт. Я же не ученица, что после отбоя обязана быть в своей постели, если я захотела потренироваться ночью, то это, конечно, странно, но я в своём праве. И если за мной не будут следить особо пристально…

Конечно, было бы лучше воспользоваться вентиляционными шахтами или техническими ходами, но Стрелки, отлично умеющие проникать в чужие крепости, учли ошибки своих жертв: пролезть в вентиляцию было невозможно, а технические ходы и шахты укреплены и нашпигованы камерами и датчиками куда плотнее, чем обычные коридоры. Нельзя сказать, что туда вообще нельзя попасть, но это требовало куда больше времени на подготовку, чем у меня было. Так что я положилась на удачу и на то, что меня обвиняют в глупости, но не в злом умысле, а значит, и особых мер принято не будет. И до архива я действительно добралась беспрепятственно. Там дверь была заперта, но у меня были навыки взлома, а наборы инструментов, как и оружие, нам разрешалось иметь свои и держать у себя. Слабого аварийного света оказалось достаточно для работы, замок лишь раз протестующе пискнул и уступил.

Длинные ряды стеллажей протянулись, докуда хватало глаз, и обилие папок на них было способно вогнать в оторопь. Но я уже знала, что буду искать. Личные дела, и в первую очередь своё собственное. Происшествие с Андором не могло в нём не отразиться. В дело Албены тоже можно заглянуть. Я достала маленький фонарик и пошла вдоль рядов, читая обозначения. Нужная секция, нужный стеллаж, промаркированный годами рождения Стрелков, вот и дела, расставленные по алфавиту. Я вытащила свою папку, раскрыла застёжки и села на пол, взяв фонарик в зубы, чтобы освободить обе руки. Часть бумаг, составляющих моё личное дело, я видела — от нас не скрывали, что их ведут. Моя биографическая справка, моё свидетельство о рождении, какие-то выписки, результаты тестов, характеристики от моих учителей… Я быстро перелистывала подшитые страницы. Так… Вот и мой отчёт об испытательном задании на руднике. А рядом…