Приворотное зелье на единственную (СИ)

Перед глазами возникла обнаженная Люба в ванной: вот она лениво выгибается, дразнит его, показывает грудь. Глаза мужчина опять обратились к женщине. Захотелось вновь увидеть её красивую полную грудь. Но мешало одеяло. Мишка осторожно приподнял уголок, осторожно притронулся к женской груди, и вчерашнее возбуждение вернулось с новой силой. Руки нашли женское тело и стали ласкать его. Люба что-то пробормотала, не просыпаясь, но поцеловать мужчину не забыла. А Михаил не отступал, так и разбудил своими ласками женщину. Неудивительно, что после они спали до обеда.

Днем Люба, проснувшаяся раньше, внимательно и осторожно разглядывала лицо мужчины, приподнявшись на локтях и стараясь не разбудить его. Какое мужественное лицо у Миши, вот суровые ровные линии бровей, даже во сне хмурится, ей всегда хотелось погладить их. Но никогда не решалась. Не стала и сейчас. Миша спал. У него вчера был такой усталый вид. Откуда только силы взялись на ночь любви? У Миши твердая, резкая линия губ, как у настоящего волевого мужчины. А какие сильные руки! Люба скосила глаза на бугры мышц. Прямо удивительно, какими нежными были вчера они. Люба улыбнулась, вспомнив, как он нес её из ванной.

-- Что же получается? - мысленно воскликнула она. - Мишка нес меня на руках и в мою постель! Я сама его пустила! Что пустила! Не чаяла, как там побыстрей оказаться! А ладно! Я и думать вчера была не в состоянии. Подумаешь, в моей постели. Ночь была просто фантастическая. И утро тоже.

Михаил приоткрыл глаза. Люба сразу бухнулась на подушку, закрыла глаза и сделала вид, что спит. Ласковый мужской голос произнес:

-- Любка, не притворяйся, я знаю, ты не спишь. Кстати, у тебя очень красивая грудь. Слышишь, Янтарек! Не прячь её от меня.

-- Нравится? - открыла свои янтарные глаза женщина.

-- Очень, - рука мужчины уже ласково гладила грудь, нежно сжимая и разжимая пальцы, а потом он приник к ней губами.

-- Боже мой, что ты со мной делаешь? - простонала женщина.- Мы с тобой лишимся остатков сил. Умрем от перегрузок и передозировок.

-- Это ты что-то со мной делаешь, - прерывисто отозвался мужчина. - Я хочу тебя. И поверь, Янтарек, от этого не умирают.

Они опять любили друг друга, не торопясь, медленно, наслаждаясь каждым прикосновением. После Любаша встала и ушла.

-- Пойду, приготовлю нам завтрак или обед, уже и не знаю, как правильно назвать.

-- Ужин, - подсказал Михаил.

-- Точно, ужин, - засмеялась женщина. - Надо нам восстановить силы. Подкрепиться вкусной едой. Сейчас что-нибудь изображу.

-- Люб, - неожиданно робко протянул мужчина, - и можно тебя попросить сварить щей?

-- Что! - засмеялась женщина. - Я тут лежала, думала, каким кулинарным шедевром тебя удивить, а ты про щи!

-- Горячего хочется, неожиданно жалобно сказал Михаил.

-- Конечно, сварю, - улыбнулась Люба. - Да и Сяпку твою чем-то надо покормить. Мой Буржуин (так называла Люба своего здорового кота), небось, весь корм сожрал один. Я вставала утром, насыпала им. В отдельные миски. Но этот старый обжора шипел сильно на собачку. Мог и не подпустить. А щи он не любит. А Сяпка любит?

-- Любит, - поспешил подтвердить мужчина. - Она все кушает, что ей дают.

-- Тогда я ей сейчас молочка подогрею и булочку туда покрошу. Буржуй хлеб не особо жалует.

Люба ушла. Послышался звук открываемого холодильника. Потом довольное чавканье собачки, ласковый голос Любаши что-то говорил. Из кухни вскоре тянуло вкусным запахом мясного бульона. Михаил лежал и наслаждался, вдыхая его. Так же вкусно пахло в детстве, когда баба Нюша варила. И Лиза тоже. Тут же некстати вспомнилось приворотное зелье Криски. Мужчина улыбнулся и произнес про себя:

-- Какая же ты все-таки непроходимая дура, княжна Облонская. Мало что свихнулась на свом княжеском происхождении. Еще и колдовством занялась. Как же, приворожила ты меня! Отвадила от женщин! Жди больше! Куда только твоя ворожба делась сегодняшней ночью? Видела бы ты нас с Любашей. Ты такого и представить не можешь!

Через час мужчина сидел за столом и поглощал огромное блюдо густых наваристых щей, щедро заправленных майонезом, в середине тарелки плавала мозговая косточка.

В дверь постучали. Это была соседка. Михаил прекрасно слышал разговор женщин из кухни.

-- Что, Нинуль, от любопытства помираешь? - весело спросила Любаша, поздоровавшись с ней. - Так долго терпела!

-- Ну ты, Любаш, скажешь! - та нисколько не смутилась. - Зашла спросить: молока деревенского тебе не надо. Мои в деревню уехали. Еще утром. Если надо, и тебе молока привезут. Словом, я уже сказала им, чтобы везли. Возьмешь? А то нам много будет. Не выпьем. Прокиснет. Жалко будет.

-- Возьму, - сказала Люба и оглянулась на кухню. - Братишка мой любит молочко. Миш! Ты молочко любишь домашнее?

-- Люблю, - с полным ртом отозвался мужчина.

Соседка тут же сунулась в кухню, окинула быстрым взглядом Михаила, оценила его домашний наряд, поздоровалась. Утолила любопытство и заспешила домой.

-- Ой! У меня пироги в духовке. Любаш, а это точно брат твой? - глаза соседки откровенно смеялись.