Привычка выживать (СИ)

Он старается не думать об ответственности, сдавливающей ее легкие после каждого вздоха. Об ответственности, о которой она забывает, чтобы внимательно изучать какие-то древние видеозаписи из тайников этого жуткого Сноу.

Вместо того чтобы подробно рассказывать о найденном сокровище, Пэйлор просто отдает доктору составленную кем-то опись всех сохраненных пленок. Аврелий старается ничему не удивляться, и изучает строчку за строчкой, стараясь понять, что именно из найденного должно попадать под категорию «секретного» или хотя бы «древнего».

- Позволь подсказать тебе, что этот архив был личным архивом президента Сноу, - бросает вскользь Пэйлор.

- Всегда знал, что у этого человека специфический вкус.

Здесь есть нарезки всех Голодных игр, сделанные по личному заказу Президента, а так же собраны компроматы на каждого из победителей. Пытки людей, которые что-либо значили для Победителей. Пытки самих Победителей – не столько физическое истязание, сколько записанные на пленку истории о том, как можно сломать человека, убивая все, что ему дорого. Аврелий морщится, находя в самом конце списка уже порядком надоевшие ему имена.

Китнисс Эвердин.

Пит Мелларк.

Он знает, какую именно из записей смотрит Пэйлор.

- Мне никак не удается понять, что вы нашли в этой несчастной парочке, - повторно заявляет он, небрежно бросая на стол Президента опись. Пэйлор спрашивает, кого именно он имеет в виду, и приходится с легким раздражением пояснить: - Сноу носился с Эвердин еще до того, как она посмела стать пересмешницей, а после и вовсе на ней помешался. Койн обхаживала пересмешницу, но постоянно говорила, что спасать нужно было парня. А теперь еще и ты… смотришь на то, как Капитолий пытал Пита Мелларка. Объясни мне, что в них такого особенного… - запинается и сглатывает, - что в них было. Хотя, конечно, не было никаких «их». Была девушка, готовая пойти на все ради спасения себя и своих близких. И парень, имевший несчастье ее любить.

Пэйлор перематывает просматриваемое видео ближе к началу, ища какую-то определенную сцену. Аврелий не хочет, чтобы она находила особенно заинтриговавший ее момент. Наступившая тишина кажется ему неестественной, но такой желанной. И все же его мечте не суждено сбыться.

На экране появляется знакомая больничная палата без окон, камера снимает находящихся в палате чуть сверху, и доктор не без неприязни узнает свою спину в белом халате. Свой голос, искаженный и незнакомый, он узнавать не собирается даже под пытками.

«Пит Мелларк любил ее. Правда или ложь?».

«Ложь».

- Почему ты смотришь это?

Он не спрашивает, откуда в палате совершенно здорового пациента, отпущенного из-под наблюдения указом действующего Президента, взялась еще одна камера, о которой не знает никто из службы безопасности больницы. Ему нужно узнать ответ на этот вопрос; он не желает нарушать свое душевное равновесие, рассматривая появление тайных камер как чужое предательство.

- По той же причине, по которой ты ходишь к нему, - отвечает Пэйлор. – Я хочу понять.

Она меняет пленку, что-то включает, опять ищет определенный момент для воспроизведения, и гасит свет. Аврелий вспоминает приблизительную дату записи из той же палаты. В палате находятся, как и прежде, двое. Только вместо него, лечащего врача и человека, имеющего полное право там находиться, с Питом Мелларком, с потенциально опасным душевно больным пациентом, разговаривает нынешний Президент Панема.

«- Зачем вы опять пришли? – спрашивает Пил Мелларк очень тихо. В то время он только-только начал принимать лекарства, притупляющие его эмоции, и выглядел он еще очень даже собой прежним. Если исключить безумный блеск в глазах – предчувствие нового приступа.

- Я хочу поговорить с тобой, - отвечает Пэйлор со свойственным ей спокойствием, но не подходит ближе, держась от потенциально опасного больного на расстоянии.

Пит забивается в угол комнаты, обхватывает голову руками, у него хриплый голос, его всего будто трясет, но он все еще держит себя в руках.

- Многие приходят поговорить со мной, - кажется, будто каждое произнесенное слово стоит ему немало усилий. Пэйлор неосознанно подается вперед, ближе, но замирает, услышав чей-то властный голос в надетом ею наушнике. – Но все приходят и говорят о ней. О Китнисс Эвердин. Об огненной девушке, - переходит совсем на шепот. Слышно, как кто-то начинает быстро что-то говорить Пэйлор. Пит тем временем обмякает и расслабляется, поднимает уже совершенно спокойные глаза на свою посетительницу. – Он ведь всегда был бесплатным приложением к ней?

Мелларк – или уже переродок с лицом Мелларка, - медленно встает в полный рост. Невысокий и коренастый, сейчас он кажется устрашающим. Пэйлор перемещается ближе к двери, внешне спокойная, но точно знающая, что каждое лишнее движение может стать для него спусковым крючком.

- Правда или ложь? – сын уже мертвого пекаря из несуществующего дистрикта судорожно облизывает губы.

- Повтори свой вопрос, - говорит Пэйлор, делая очередной шаг назад, к двери.

- Пит Мелларк не существовал для вас без Китнисс Эвердин. Правда или ложь?