Призма Сердца

Харт внимательно рассматривал свои ладони, на которых стали проявляться какие-то рисунки, которые он сначала принял за свои кости и сосуды.

– Знаете, а эта штука весьма полезна при проведении спецопераций, – можно ведь так видеть и не только сквозь кожу, но и зданий, что позволит…

– Так, так, – звонко прозвенел радостный голос где-то со стороны.

– Что позволит… – замялся Харт, – стоп, у меня кожа не белая, а…

– В самую точку! – рассмеялся голос.

Девушка резко подняла голову, соскочив с выдуманного кресла, и уставилась на своего друга, которого уже схватили варвары, закованные в стальные доспехи с торчащими во все стороны шипами и обвешанные шкурами убитых ими зверей.

– Ну как, доходит помаленьку? – улыбнулся Арчибальд.

– Да, – первый раз глядя на алхимика по-настоящему, прослезилась девушка, – я… – она запнулась, – я ведь была в совершенно ином мире – и там… там все используют твой образ для поклонения, ты стал золотым идолом религии цикла! – девушка одновременно со слезами рассмеялась, – и варвары, которые тебя сейчас держат, будут думать, что ты одной с ними крови! С одним цветом кожи, но ведь ты из племени Свободных Орлов! Ты чистокровный шаман Лилового Трайба, а никакой не алхимик! – рассмеялась девушка своей находке. – О, Богиня, я даже и не думала смотреть на всё происходящее с этой точки зрения.

Арчибальд лишь одобрительно улыбнулся в застывшем времени, где двое варваров с покрасневшими от алкоголя лицами пытались стоять сами и удерживать при этом «диверсанта» алхимика.

– Но что это было за видение? И видение ли? Прошлое, будущее или же?..

– Всё вместе и ничего из этого, – покачал головой Арчибальд.

– Стоп, подожди… – Гелла зажмурилась,– но как ты можешь быть алхимиком, если ты лиловокожий? В своей культуре ты должен быть шаманом, только им и никем иным! Как вообще было возможно так исказить твой образ?

– О, поверь, я могу быть кем угодно, но если опустить эти слова, смысл которых тебе ещё предстоит понять, придумав самой, то я бы сказал так: алхимиком я стал из-за желания примирить технократические мировоззрения варварских племён севера и духовные изыскания трайбов с юга. Только и всего, мне было интересно, получится ли у меня совладать с таким массивом энергий.

– И что же? – улыбнувшись от уха до уха, радостно спросила девушка, – у тебя получилось, как считаешь?

– А вот это мы сейчас и узнаем.

Время снова набрало свой ход, и, переломав алхимику ноги, пьяные варвары протащили его за волосы до вершины скалы, где уже прибили своими копьями к колесу одной из повозок и начали спускать вниз с обрыва под улюлюканье и рычание.

Девушка уже видела эту сцену и видела, как её любимый, испуская последний вздох, одним своим последним взглядом смог напугать до смерти боевого генерала армии, который самолично решил снять голову плебея, решившего посягнуть на святое – на отдых господ-завоевателей.

И тут произошло нечто, чего никто не ожидал – вместе со свинячьим попискиванием свалившегося в страхе генерала раздались и другие, ещё более жалкие и напуганные крики варваров.

Рабыни и рабы, которые использовались для тяжелых работ и сексуальных утех, воспользовавшись расслабленностью хозяев, стали нападать на них и убивать, резать, отрывать их гениталии всем, что приходилось под руку.