Признание маленького черного платья

– Вашу пьесу, конечно. – Мистер Райдер слегка поклонился. – Для меня будет честью прочитать ваш труд.

Талли покачала головой.

– Господи, нет! Она едва ли подходит для… для…

– Для юной леди, может быть? – Мистер Райдер покачнулся на пятках, его брови сошлись под таким углом, что это означало только одно – он поддразнивает ее.

Поддразнивание! Да еще и от викария. Легкий озноб пробежал по ее рукам, словно предвестник гусиной кожи.

– Неужели вы написали что-то безнравственное, мисс Лэнгли? Что-то такое, о чем вам придется пожалеть? Что-то предосудительное, что я могу обнаружить на ваш счет?

В этот раз Талли затрепетала. Нет, вздрогнула. С головы до подметок туфелек.

– Обнаружить? – сумела прошептать она. – Я сомневаюсь в этом, сэр.

Он наклонился ближе.

– А я нет. Думаю, что у вас есть некие очень возбуждающие тайны, мисс Лэнгли, которые я с удовольствием раскрыл бы.

Талли ощутила, как у нее внутри все опустилось. Тайны? Раскрыл бы? Эта беседа начала принимать более обескураживающий оборот, чем идея стать женой викария. Потому что внезапно мистер Райдер больше не выглядел безобидным, с проповедями Фордайса и ужасной помадой.

На его месте очутился мужчина, способный раскрыть ее строжайшие секреты.

Ее внутренности в панике сворачивались в узел, потому что одновременно девушка осознала, что с одинаковой силой и страшится раскрытия своих тайн, и стремится к тому, чтобы он попытался.

Испытал ее. Раскрыл ее секреты.

– Полагаю, я нужна сестре, – проговорила она, поворачиваясь, чтобы сбежать, и едва не попала под экипаж.

Мистер Райдер поймал Талли, удержав за локоть, прежде чем рассеянный кучер переехал ее. Величественный экипаж остановился перед ними, лошади пританцовывали и гарцевали, кучер усталой рукой устанавливал тормоз.

И все это время мистер Райдер крепко держал ее. От его прикосновения, спокойного и сильного, по ее рукам и ногам пробежали волны желания. Почему же он действует на нее подобным образом?

– Скажите мне, мисс Лэнгли, – спросил он, – есть ли в вашей пьесе поучение по поводу искусства любви? Такое, которое смогло бы вдохновить даже меня? – Его голос дразнил, искушал ее. Раздувал пламя, которое он зажег прошлой ночью, словно снова ласкал ее шею, целовал губы, прикасался к ней…

Дверь экипажа распахнулась и вниз начала спускаться молодая леди.

– О, мисс Талия! – воскликнула она. – Не может быть! Вы строчите еще одну из ваших чудовищных пьес. Что ж, вы можете отложить перо, потому что у меня есть для вас занимательнейшая история, которая заставит поблекнуть все, что вы себе воображаете.

 

Ларкен поднял голову и посмотрел на молодую леди, выбирающуюся из экипажа, и его охватил ужас при мысли, что эта «девица» может оказаться мисс ДеФиссер. Если это не будет достаточной причиной, которая заставит его стремглав броситься в Лондон, то лучшей он просто не знает.

– О, как глупо с моей стороны, – проговорила она, протягивая Ларкену руку, которую тот взял. – Я должна была сказать «мисс Лэнгли», ведь теперь ваша дорогая сестра замужем. Теперь вы в семье старая дева, не так ли? – Пока она спускалась, ее губы кривились в злорадной усмешке, которая исчезла, когда девушка бросила на него взгляд и осознала, кто держит ее руку. Она быстро отдернула пальцы, сморщив нос так, словно уловила запах помады.

– Старая дева? – заявила Талли, выпрямляя спину, пока говорила. – Разве вы не согласны, что в этом мы с вами похожи, мисс Браун? Обе – старые девы, не так ли?

Ларкен за свою жизнь побывал в нескольких ужасных переделках, но ни в одной из них не было такого напряжения, как во время этой встречи двух мисс. Ему показалось, или этот обмен любезностями напоминал тот случай, когда изнеженная домашняя кошка шипит на одичавшую бездомную?

Он внимательно посмотрел на украшенное розовыми фестонами создание, стоящее перед ним, и подавил – насколько ему это удалось – дрожь, пробежавшую по спине. Что ж, если чему-то и можно было радоваться, так это ее имени. Мисс Браун. А не мисс ДеФиссер. По крайней мере, на него не взвалят эту су... – гм, мисс – на следующие несколько дней.

Как бы то ни было, мисс Браун приняла властную позу, бросила взгляд на величественный дом перед ней и фыркнула, словно все это было замечательно, но не дотягивало до ее стандартов.

– По крайней мере, у вас есть ваша дражайшая кузина, чтобы коротать дни, потому что я не могу представить, каким образом она когда-либо сумеет выйти замуж. Моя ситуация, с другой стороны, вполне многообещающая, с моим наследством и незапятнанным добрым именем. – Она посмотрела на Ларкена и, за один взмах ресниц, сочла его нестоящим внимания.

Он мог бы усмехнуться, но это, вероятно, не вполне соответствовало роли викария.

Исключив его из рассмотрения, мисс Браун продолжила изводить мисс Лэнгли взглядом, который можно было бы счесть искренним, если бы не в нем не светилась злоба.