Призрачный клинок. Книга первая. Том 1

Призрачный король был его единственным шансом обрести власть. Заставить мир склониться перед ним, заставить служить ему, как полагалось по праву. Он не собирался позволять какому-то плебею отобрать это у него.

Плебею, который дрался парными мечами.

Плебею, который мог убить целую армию.

Плебею, который оказался в нужном месте в нужное время.

Затерявшись в мыслях, Отмунд шагал вдоль стены круглой комнаты. Когда он задумчиво почесал затылок, рукав соскользнул с его руки, обнажив запрещенный усилитель, подстегивающий мыслительный процесс. Ничем не примечательный рисунок, такой простой и незатейливый по своему виду, таил в себе силу украденного заклинания, обеспечивавшего носителя четкостью и ясностью мысли.

Незнакомец в поле был не более чем очередной загадкой. Загадкой, которую он мог разгадать.

Чтобы убить короля Генри, понадобилась целая армия, а больше у него не будет доступа к этим ресурсам. Ушли годы, чтобы повлиять на образ мыслей людей и развратить их души, чтобы получить необходимые возможности, чтобы на миг застать Генри врасплох. И один из наиболее важных в этом заговоре людей испарился в ночи.

Отмунд простонал и оперся здоровой ладонью о стену, пытаясь взять себя в руки. Гнев ни к чему хорошему не приведет.

Если теперь властью Призрачного короля обладал какой-то случайный плебей, Отмунду придется проявить смекалку и завлечь его в свои сети. Также необходимо было убедиться, что никто не убьет этого незнакомца, пока шанс сделать это не выпадет Отмунду.

Он никому не мог позволить узнать, на что был способен этот человек, заполучивший силу Призрачного короля. Особенно самому плебею.

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, Отмунд наконец привел мысли в порядок. В конце концов, он убил короля. Даже если незнакомец на поле был не просто плебеем, он не представлял особой угрозы. У него не было никаких шансов, и он тоже умрет.

И смерть будет болезненной.

Придет и день Отмунда, и когда этот момент настанет, он уже не повторит этой ошибки. К смерти Генри он готовился пять лет, но с плебеем церемониться не станет. Он не позволит этому лесному незнакомцу выскользнуть у него из рук.

По его расчетам, пройдет ровно два сезона, прежде чем незнакомец станет представлять настоящую угрозу. Генри понадобилось два сезона, чтобы овладеть своими силами, и даже после этого ему понадобилось еще два года, чтобы собрать армию.

У Отмунда было время, но немного.

Он повел плечами, когда боль в сломанном запястье усилилась. После того как он спланировал смерть Генри, у него осталось совсем мало козырей в рукаве, а это значило, что стоило использовать их с осторожностью.

Теперь пришло время обратиться к Световидцам. Оставалось еще несколько человек, кому он мог запудрить мозги и завлечь на свою сторону.

Когда Отмунд поймает этого простолюдина, он собственными руками заживо спустит с него шкуру, как и обещал. И когда этот момент настанет, он насладится каждым мигом причиняемой боли.

Глава 8. Коннор

Коннор, вздрогнув, проснулся.

Когда он резко подскочил, все его тело пронзила мучительная боль. Вены жгло. С каждым ударом сердца по конечностям расходился жар, словно его сжигали заживо изнутри.

Нога. Спина. Левая рука. Плечо. Раны, полученные в бою, жгли и ныли, но мучительнее всего была рана в боку.

Коннор издал приглушенный стон боли, прижав ладонь к ране, которую Отмунд нанес ему тем дурацким маленьким зеленым кинжалом. Видят Норны, это было чертовски больно. Он откинулся на спину и стиснул зубы, пытаясь справиться с обжигающей болью.

Черт бы побрал этого крысеныша.

Вскоре Коннор испытал навязчивое ощущение – словно когти проникают в его грудь, разрывают его на части, как когда призрак впервые напал на него в поле. Коннор вздохнул, пытаясь успокоить дыхание, и закрыл глаза, стараясь отогнать вторую мучительную волну боли, прокатившуюся по телу.

Дыша прерывисто и часто, он ждал, когда жалящая боль утихнет. Она постепенно отступила. Не сошла на нет полностью, но все же стала наконец терпимой.

Сперва Магнусон просто прислушивался к тому, что его окружало, с закрытыми глазами. Тяжелая тишина давила на грудь, как мокрое одеяло. Приглушенными голосами пели птицы. В доме скрипела доска. Он лежал на неровной поверхности, царапавшей спину.

На этот раз вместо того, чтобы резко подскочить, он всего лишь открыл глаза и бросил осторожный взгляд на то, что его окружало. Деревянные стены. Свет проникал внутрь откуда-то сзади. Стул в углу. Комод ручной работы стоит напротив, один из ящиков был открыт и опустошен.

– Где я, черт возьми? – пробормотал парень, проведя рукой по волосам и попытавшись сложить воедино обрывки воспоминаний о прошедшей ночи.

Силуэты над головой.

Руки, поднявшие его с травы.

Тихо бормочущий женский голос.

Коннор заворочался на соломенном тюфяке и выругался себе под нос, когда по позвоночнику разошлись волны боли. Двигаясь намного медленнее, чем ему бы хотелось, он все же сумел сесть и выглянуть в окно за спиной.

Уже день.