Призрачный клинок. Книга первая. Том 1

Парень сунул монетку в карман и потянулся, отчего у него захрустели суставы. От этого движения рукава задрались, и на его предплечье зеленым светом сверкнуло нечто знакомое.

Усилитель.

Коннора пронзила вспышка беспокойства. Парень, живущий посреди леса, не мог позволить себе усилитель.

Похоже, Финны скрывали гораздо больше, чем он предполагал. Возможно, в конце концов, они были не так уж доверчивы.

Возможно, это он оказался слишком доверчив.

Не произнеся ни слова, Коннор схватил Уэсли за руку и задрал рукав его рубахи. Уэсли замер и уставился на него, широко распахнув глаза, едва дыша, но оказался достаточно умен, чтобы не сопротивляться.

Разумеется, на бледной руке Уэсли были выжжены зеленые очертания усилителя, по виду напоминавшего узелок. Его линии едва поблескивали, яркий свет почти сошел на нет.

Его магия почти иссякла, но у парня тем не менее был усилитель.

– Что это, черт побери, такое? – спросил Коннор, сурово глядя на парня и указывая на чернила. – Какой магией он тебя наделяет? Отвечай!

– Это для зрения, – голос Уэсли сорвался от страха, и он попытался высвободиться из крепкой хватки Коннора. – Без него я ничего не вижу. Одна жуткая женщина, которая живет неподалеку от Брэдфорда, переделывает его каждые три года, – голос паренька дрожал, когда он поднял взгляд на Коннора.

Простолюдины пили зелья. Только богачи имели усилители.

– Как она его назвала? – давил Коннор, стиснув зубы, сурово глядя на парнишку. – Какое зелье она использовала?

Проверка.

Коннор знал ответ со времен, когда жил с Беком Арбором. Старику нужно было делать глоток зелья каждые несколько часов, чтобы не ослепнуть. Если Уэсли ему солжет, он тут же это поймет.

– Оч… оча… э-э, черт побери, – пробормотал парнишка, пытаясь высвободить руку из хватки Коннора. – Очанка! Вот, чары Очанки!

Парень не вздрогнул. Он не съежился от страха, несмотря на испуг в голосе. Но самое главное, он выдержал взгляд Коннора и не отвернулся.

Значит, он сказал правду.

Коннор отпустил руку Уэсли и отступил на шаг. Его внимание снова обратилось к усилителю, прикрытому рукавом. Даже такой простой усилитель, как чары Очанки, мог влететь в копеечку. Он был дороже, чем могла себе позволить семья, живущая в лесу, не влезая при этом в огромные долги. И все же Уэсли говорил об этом так обыденно, словно это было нормой.

К тому же усилители необходимо было обновлять каждые два года, а не три. Учитывая, что семья обходилась без него целый год, это означало, что они сильно ужимались в деньгах.

Коннор покачал головой, разочаровавшись в себе. Он все пытался поймать Финнов на том, что они обманывают его, но, похоже, они просто были хорошими людьми.

Странная штука здесь, в этом лесу, где царило беззаконие.

– Прости, парень, – сказал Коннор, тяжело вздохнув. – Больше я не стану так делать.

– Слава Норнам, – пробормотал Уэсли. – Ты меня чертовски напугал.

Коннор пожал плечами и снова сел на бревно.

Уэсли, однако, стоял поодаль и смотрел на него, широко распахнув глаза. Коннор поставил ногу на мертвое дерево и уперся локтем в колено, выдерживая напряженный взгляд Уэсли.

– Давай, – наконец сказал Коннор, – спрашивай.

Уэсли покачал головой и сел на бревно. Он наклонился вперед и, уперев локти в колени, стал рассеянно ковырять кожу вокруг ногтя. Спящий лес прорезало уханье совы, пока Коннор ждал вопросов, которые неизбежно должны были поступить.

Похоже, у детей всегда были вопросы.

– Те трупы, – наконец пробормотал Уэсли, его голос прозвучал тихо и отрешенно. – Мама пыталась скрыть от меня, но я должен это видеть. Я должен понимать, каков мир на самом деле. Я взрослый мужчина.

– Практически взрослый мужчина, – поправил его Коннор. – Тебе всего сколько, пятнадцать?

– Семнадцать, – нахмурился парень, сердито прищурившись.

Коннор потер щетину на подбородке, на мгновение погрузившись в воспоминания о залитой кровью траве, запекшейся на солнце.

– Тебе еще рано видеть подобные сцены.

Губы Уэсли растянулись в улыбке, и от хмурого вида не осталось и следа:

– Ты говоришь как папа.

– Он прав.

– Ага, только это не меняет того факта, что вчера произошло нечто ужасное, – Уэсли поднялся и зашагал по земле. – Мама сказала, пришло много людей. Двенадцать, и один из них сбежал.

Десять солдат. Один вельможа. Один король.

Коннор нахмурился:

– Да, одному удалось уйти.

Тому, кто был важен. Тому, у кого были ответы.

– К нам сюда редко захаживают гости, – продолжил Уэсли, расправляя плечи и указывая на окружавшие их деревья. – Что заставляет задуматься, откуда ты взялся. Зачем ты вообще пришел нам на выручку? Зачем пришел с нами сюда и сразу же скрылся от всех в лесу?

Коннор не ответил. В этом не было необходимости.

– Ты уйдешь? – спросил Уэсли.

– Если вы не будете ни на секунду оставлять меня одного, черт возьми, я могу и уйти.

Уэсли нахмурился:

– Я серьезно.

– Я тоже, парень.

Юноша скрестил руки на груди, его сапоги шаркали о сухие листья, когда он шагал вдоль бревна.

Коннор потер глаза:

– А что? Вы этого хотите? Чтобы я ушел?