Призрачный рай

— Мама устроилась на ночную подработку, взвалив на свои плечи все домашние заботы. Я постоянно слышу, как она заходит в комнату Коди по ночам и плачет, — продолжает убивать словами Виджэй, которые проходят насквозь, как пули, оставляя кровоточащие раны. — Так что, ничего не происходит такого… такого существенного, Лив. Всего-то Коди умирает, мама уже давно его похоронила, отцу конкретно плевать, а ты работаешь в своем отеле на Манхэттене.

Он бросает тяжелый взгляд, сжимая кулаки, и отворачивается. Почему он со мной так? Я ведь изо всех сил стараюсь помочь, из кожи вон лезу, неужели не видно?

— Я приезжаю к нему каждый день, — шепчу, чувствуя, как по щекам катятся слезы. Все настолько ужасно, что не хочется дышать. — И… И… — сглатываю болезненный ком, — есть человек, который сможет помочь нам.

— Нашла спонсора? — с сарказмом произносит Виджэй, клацая по клавиатуре и не обращая на меня внимания. — Отлично, сестренка.

— Можешь называть его, как тебе угодно, Джей, только знай, что я не бездействую в отеле на Манхэттене в обществе богатых павлинов, убирая за ними туалеты. Потому что, судя по твоим словам, именно это я и делаю, — выпаливаю на одном дыхание, стремительно поднимаюсь, немного пошатываясь от нахлынувших эмоций, и быстро выхожу.

Силы внезапно покидают: хочется лечь, закрыть глаза и ни о чем не думать. Ни о чем. Вхожу в комнату Коди, оглядывая до боли знакомое и опустевшее помещение, где совсем недавно обитала жизнь: он игрался, смеялся, делал уроки. Не выдерживаю, затыкаю рот руками, чтобы мои громкие всхлипы никто не слышал. Никто. Только омертвевшие стены. Я сгибаюсь пополам, обхватывая себя руками и делая прерывистые вздохи. Наверное, я никогда еще не чувствовала себя так паршиво, как сегодня. Паршиво и разбито. Особенно после слов Виджэя, будто я забыла о семье, и сейчас сложный переломный момент.

Как я могу забыть о том, о чем думаю постоянно и не могу нормально спать? Сон не спасет, если устала душа.

Как можно забыть, что родной человек умирает, а ты бессилен против болезни? Это невозможно, мысли пожирают ежедневно.

Все на свете отдала бы, чтобы не он лежал в палате, а я. Избежал злой участи и несправедливой судьбы.

Утыкаюсь в мягкую подушку, обнимая ее руками и представляя Коди. Я снова шепчу бессвязные и бессмысленные фразы, моля Бога о помощи. И сама верю в то, что он слышит, хотя это так глупо, по-детски, будто загадывать желание на Новый год.

«Пожалуйста, не отнимай его у меня».

Засыпаю, когда все слезы, кажется, выплаканы, и чувствуется опустошенность.

Иногда нужна такая ночь, когда плачешь так сильно, как только можешь. Просто плачешь в надежде, что сейчас вся боль покинет, выйдет наружу, выплеснется, а завтра вновь будешь обманчиво спокоен и не покажешь, что на самом деле, внутри давно все сгорело от безысходности.

***

Я так крепко спала, что услышала жужжание телефона не с первого раза. Еле разлепила глаза и стала искать вибрирующую технику, шаря по столу и карманам. Он оказался почему-то под кроватью.

— Да, — хриплю в трубку, не глядя на экран и не узнавая севший голос.

— Доброе утро, Ливия, — произносит Санди Индера, и я раскрываю глаза, болезненно морщась от падающего солнечного света.

— Доброе, — откашливаюсь и сажусь на кровати, приглаживая растрепавшиеся волосы и одежду, в которой уснула.

— Я так понимаю, ты не в своем номере, потому что я туда уже набирала, — говорит менеджер, и я хмурюсь от ее недовольного тона.

— Да, я сейчас дома, но скоро буду на работе и преступлю к своим обязанностям…

— Сначала зайди ко мне, — прерывает она мою речь и отключается, а я еще несколько секунд смотрю на потухший экран. Как странно. Что я могла натворить и рассердить эту доброжелательную девушку?

Выбираюсь из кровати и прохожу в ванную, ужасаясь от своего внешнего вида, когда смотрю в зеркало. Лицо опухло, от моих ночных рыданий, глаза красные, и это надо немедленно устранить, дабы не пугать людей. Кошмар.

Ищу свежую одежду, кое-как привожу себя в божеский вид, заглядываю в комнаты Виджэя и Розы, но они еще спят, поэтому не бужу и выбегаю на улицу, мчась на всех парах в метро. На утренний кофе времени нет, он подождет, а желание получить первый выговор меня не радует. Скрещиваю пальцы, когда подхожу к кабинету менеджера по подбору персонала и делаю глубокий вдох, стучась в дверь и слыша «Входите».

Санди как всегда великолепно выглядит. На ней брючный костюм кремового оттенка, неброские украшения, а волосы подобраны в прическу. Она отрывается от компьютера, когда видит меня, и кивает на кресло:

— Здравствуй, Ливия, присаживайся.

Ежусь от ее строгого вида и голоса, устраиваясь «поудобнее» в кресле.

— Кофе? — спрашивает девушка, складывая руки перед собой.

Отрицательно мотаю головой и тихо произношу:

— Нет, спасибо.

— Я хотела уточнить, все ли в порядке?

Несколько раз моргаю, непонимающе глядя в ее голубые глаза.

— Э… да?

— Я имею в виду, мистера Лавлеса.

— Кого? — еще больше удивляюсь. Ожидала чего угодно, но не такого вопроса и разговора.

— Капризный музыкант, — поясняет она, слегка приподнимая уголки губ.