Призрачный рай

Ого. Не думала, что он может так холодно и безразлично обращаться с девушками, словно они ненужные вещи. Попользовался и выбросил. Даже со мной он ведет себя, как ангелочек. Становится жаль их… «Жаль? Лив, ты ненормальная. Прям мать Тереза. Они — продажные девушки, которые вчера хорошенько развлеклись с долбанным Казановой».

В гостиной появляются «ночные бабочки» во всем своем великолепии, светя сногсшибательными фигурами и формами. Стараюсь не обращать на них внимания и отхожу в сторону, желая превратиться в невидимку. Зацепляюсь за что-то и чуть не оказываюсь на полу. Одна из брюнеток пронизывает ледяными голубыми глаза и бесцеремонно бросает:

— Подай платье.

Пару секунд моргаю и затем понимаю, что я зацепилась за красный клочок ткани. Поднимаю и передаю девушке, которая быстро выхватывает подобие платья и натягивает на свое идеальное тело.

Это самый отвратительный момент, который когда-либо случался со мной: застать парня с двумя девушками, с которыми он провел веселую ночку. Даже пристающий козел-начальник проигрывает по всем фронтам с сегодняшним «добрым утром».

«Ты же «везунчик» по жизни, Лив. Должна бы не удивляться и привыкнуть к таким казусам».

— Может, встретимся еще? — произносит одна из «пятиминуток», и я кошусь на Оззи. Он только молча показывает подбородком на дверь, и они беспрекословно выполняют приказ, покидая номер и оставляя только за собой шлейф приторно-тягучих духов. Не проходит и минуты, как дверь со стуком открывается, ударяясь о стенку, и влетает разъяренный мужчина, кидая в Оззи кипой газет. Ойкаю и прикрываю рот ладошкой, становясь свидетельницей еще одной ситуации не для моих глаз. Наверное, стоит ретироваться с места активных действий, пока не поздно.

— Ты совсем охренел?! — орет мужчина, тяжело дыша, и только сейчас замечает меня.

— Д-доброе утро, — тихо произношу, хлопая ресницами и пребывая все еще в ступоре от происходящего.

— Что ты устроил?! — продолжает яростно шатен, не обращая на меня внимания, но Оззи никак не реагирует на его выпады. Наверное, у них частенько такие перепалки. Я уже ничему не удивляюсь. — Твоя пьяная рожа на каждой полосе! Интернет кишит видео из караоке-бара и снимками с фанатками!

Присвистываю в уме. Значит, вчера кто-то хорошенько оторвался и погулял, забыв о том, что везде есть «глаза и уши», и он публичная личность.

— Когда ты будешь думать не только о своих потребностях, но и репутации группы, Оз?!

Вот-вот, когда он научится думать?

— А что не так с репутацией группы? — подает, наконец, хриплый голос «виновник торжества». Он проходит мимо разгневанного мужчины, скорее всего их менеджер, и берет кувшин с водой, осушая быстро стакан.

— Ты ее портишь, — выплевывает шатен, на его лбу и переносице пролегают складки. Почему-то в этот момент он напоминает мопса, и я тихо хихикаю в руку. Не хотелось бы попасть под его шквал ярости.

— Да? Кажется, это отличный пиар, — невозмутимо говорит «бирюзовое чудо».

— Пиар? — переспрашивает мужчина, все больше хмурясь.

— Чтобы о нас не забывали и ждали нового альбома, — пожимает плечами Оззи и наливает еще воды, падая в кресло.

— Для этого существует пиар-команда, которая занимается раскруткой и рекламой. Так что, займись делом: играй качественно и перестань вести себя, как дикарь, — бросает в ответ менеджер.

— Я подумаю, — тихо буркает под нос бирюзовый алкоголик, и я фыркаю.

— Что ты сказал?

— Я сказал «хорошо», мистер менеджер, — иронично произносит Оззи, глядя на рассерженного мужчину исподлобья. Да он мастер доводить до точки кипения. Сколько все же у Лавлеса талантов.

— Сегодня запись на студии. Приведи себя в порядок, — говорит напоследок шатен и хлопает за собой дверями. Почему-то не получаю наслаждения от того, что Оззи отчитали передо мной, как непослушного мальчишку, потому что тому до лампочки речи начальства, судя по его равнодушному выражению. Кажется, для него менеджер вообще пустое место.

В комнате повисает долгожданная тишина. Взгляд устремляется на раскиданные листки, где на каждой заглавной странице улыбающееся лицо Оззи.

— Думал, что они близняшки, — внезапно произносит он, и глаза упираются в его затылок.

— Чего?

— Да неважно, — отмахивается Лавлес, пропадая в комнате на минут двадцать. Сегодня он не в духе и немногословен, что очень странно, ведь Оззи не заткнуть. Вот бы так все время — просто идиллия. Его поганый рот, изрекающий пошлости, на замке — что может быть лучше?

— Я переведу деньги за лечение и операцию сегодня, — внезапно слышу голос за спиной и вздрагиваю, резко разворачиваясь и встречая свое отражение в солнцезащитных очках. — Но не смогу приехать в больницу, много дел.

— Э… ладно, — мычу в ответ.

Он кивает и проходит мимо, обдавая знакомым приятным ароматом. Смотрю на его спину, обтянутую кожанкой, и быстро тараторю:

— Оззи, спасибо.

Я ведь так и не поблагодарила его за помощь, пусть мы и не очень ладим, но сказать это обязана.

Парень останавливается, задумчиво почесывая затылок.

— Я ничего такого не сделал, Ливия. Не за что пока благодарить.

— Да, но…