Призрачный свет

Это было довольно странно и немного тревожно. Казалось, имелось только три возможных объяснения. Либо он был совершенно неправ, полагая, что положил книгу перед четками; либо во сне встал и передвинул ее; либо четки переместились без его вмешательства. Первые два объяснения включали предположение, что его здоровье находилось не в лучшем состоянии, — что он не был готов признать, — в то время как последствия третьего объяснения были такого рода, что он полностью отверг его. Доктор Уэллс не верил в сверхъестественное.

Поэтому он намеренно отложил этот вопрос в сторону и решил на следующий день уехать из города в Кромер, где, как он надеялся, бодрящий воздух развеет любую мысленную паутину. Еще до наступления утра его решимость окрепла, после мучений беспокойной ночи. Сны сменяли один другой, не давая мозгу отдохнуть, и каждый из них имел какую-нибудь связь с красными четками. И в каждом присутствовал элемент угрозы. Его преследовала зловещая резная голова с приоткрытым ртом и намеком на отравленные клыки.

Утром, перед отъездом из города, он успел заглянуть в сейф, куда на ночь положил четки, и испытал страшное потрясение. Он помнил совершенно отчетливо, что разложил четки вдоль одной из полок; он отчетливо помнил, как свет играл на рубинах и изумрудах в этом их положении. Но теперь четок на полке уже не было. Они лежали на дне сейфа, свернувшись, точно змея. Голова находилась в центре, покоясь на одном из колец, но слегка откинутая назад, как будто встревоженная и готовая ужалить. Когда он открыл дверцу, она повернулась к нему.

Сказать, что доктор Уэллс был озадачен, значит не сказать ничего. Он был совершенно сбит с толку. Он ясно помнил, в каком положении оставил четки, а память у него была хорошая. Никто, кроме него самого, не имел доступа к сейфу, который был надежно заперт замысловатым кодовым замком. Полка не могла испытать никакого сотрясения, так как сейф был встроен в стену, а ночью не случилось никакого катаклизма. Существовала лишь малая вероятность того, что четки были оставлены в состоянии неустойчивого равновесия и упали, скатились с полки, но они вряд ли свернулись бы подобным образом. Кроме того, они лежали не там, где упали бы, если бы скатились с полки, а в стороне. Чем больше он размышлял над этой загадкой, тем меньше понимал. Поэтому он просто отложил ее. Но ему это совсем не нравилось.

Доктор Уэллс пробыл в Кромере три недели, но отпуск вряд ли можно было назвать удачным. Он все время проводил на свежем воздухе, и каждый день играл в гольф, но вернулся в город в еще худшем состоянии, чем уехал. Правда, его больше не тревожили сны о красных четках, но весь праздник превратился в одну длинную череду тревог и несчастий. Некоторые из его недавних вложений оказались неудачны, и он стал беднее на сумму большую, чем ему хотелось бы думать. Его любимую собаку, которую он ценил как старого друга, сбила проезжавшая мимо машина; пришло письмо из издательства, которому он доверил рукопись своей новой важной книги, сообщавшее: они глубоко сожалеют о том, что она погибла при пожаре в их помещении. И хуже всего было то, что дубликат был случайно уничтожен несколькими неделями ранее.

Кроме того, от его поверенных пришло письмо, в котором сообщалось, что против него возбуждено дело о клевете со стороны бывшего слуги, о проступках которого он неосторожно упомянул в письме к лицу, проводившему расследование. Казалось, звезды на своем пути выстроились против него, и он вернулся в город в очень плохом настроении.

Когда он добрался до своего дома, то застал слуг в состоянии нервной тревоги, говоривших о грабителях. Не было, однако, никаких свидетельств того, чтобы кто-то покушался на это место, но они сообщили, что слышали ночью в музее слабые звуки и что в углу, где сейф был скрыт фальшивой панелью, что-то постукивало и царапалось. Доктор Уэллс выслушал эту историю с нетерпением и отверг ее с презрением, которого она, по-видимому, заслуживала.

Но ему подумалось, что в ней что-то есть, когда он подошел к сейфу и выяснил положение дел. Первое, что он заметил, — красные четки пропали! Он оставил их в маленькой коробочке на одной из полок, а теперь коробка была опрокинута и пуста! Мало того, несколько мелких предметов на полке оказались не на своем месте и были отодвинуты в сторону. Кроме четок, однако, ничего не пропало. Причем, не имелось ни малейшего намека на то, что сейф был взломан. Даже если бы вор воспользовался дубликатом ключа, как он мог узнать комбинационный номер, на который доктор Уэллс установил замок, когда уезжал из города? Это было абсурдно невозможно.