Призрак

На вертелах жарилось мясо, на расставленных повсюду столах разместились тарелки с овощами, выпечкой, фруктами и сладостями. Новобрачные уселись на возвышении, как и полагалось лорду и его жене. Люди тоже стали рассаживаться по своим местам, но, ни один их них не приступил к еде, пока Айомхар, а после и Леа не начали есть.

Дочь Фредека едва справлялась с радостным возбуждением и волнением, охватившим ее. Она смотрела то на гостей, то на мужа, то на собственные пальцы, где на безымянном красовалось кольцо, и не могла поверить, что окружавшее ее — реальность. Ей казалось, что все это — прекрасный, волшебный сон и, Боже, как она не хотела, чтобы он заканчивался.

Однако властная рука, обнявшая Лею за плечи, напомнила девушке, что это — явь. Прекрасная, желанная явь. Дочь Фредека послала Айомхару благодарную улыбку. Он наклонился вперед, нежно целуя жену в висок. Леа прикрыла глаза, наслаждаясь этим моментом. Душа ее затрепетала, передавая телу сладкое волнение.

— Скоро, — шепнул Айомхар, чуть отстраняясь и отпивая из кубка воды. Он проигнорировал эль, как и прежде, тем более, мужчина не собирался напиваться в собственную первую брачную ночь. Девушка спрятала улыбку за кусочком сладкого пирога. Она впилась в него зубами, силясь не выдать свое страстное желание остаться с мужем наедине.

Наконец, когда большинство блюд было съедено и спето достаточно не самых пристойных песен, Айомхар медленно поднялся из-за стола, и Леа тут же повторила за ним, прижимаясь к его крепкому плечу щекой. Подошедшие воины, самые приближенные к призраку, а их было двадцать человек, начали осыпать его очередными поздравлениями. Один из них крепко обнял Айомхара, громко крича тому в ухо:

— Кто бы могу подумать, друг, что та, которую ты обещал своему отцу убить, станет твоей женой?

Призрак сокрушенно выдохнул и перевел взгляд на Лею — та все расслышала и поняла. Он кивнул Кахиру, и тот оттащи пьяного воина подальше. Но это было слишком поздно.

Айомхар смотрел на свою жену: ее лицо застыло и стало бледным, в глазах сияли слезы, улыбка сползли с пухлых губ. Девушка смотрела на мужа — потрясенная, невероятно уязвленная, будто с нее только что сорвали платье, и она предстала перед всеми обнаженной. И она действительно была такой — только душой.

Призрак окинул своих верных воинов убийственным взглядом, но те и так поняли, что один из них сболтнул лишнего. Айомхар мягко потянул Лею за руку, и девушка, вздрогнув, посмотрела прямо в глаза мужу. Что-то дрогнуло в груди мужчины. И он, подхватив жену на руки, бережно прижал ее к себе. Не говоря ни слова, воин понес Лею прямиком в сторону главного здания замка.

Леа спешно смахнула подушечками пальцев слезинку, повисшую на кончиках ресниц. Затем, повернувшись, окинула взглядом своего мужа.

Муж. Подумать только. Этот мужественный красавец, источающий силу и власть, стал теперь ее мужем. Он лениво снял с себя черную рубаху и швырнул в сторону. Затем, грациозными, полными хищной красоты, движениями, приблизился к жене.

Айомхар заметил ее слезы, и это не то, чтобы он хотел видеть в их первую брачную ночь.

— Это правда? — прошептала Леа, когда муж опрокинул ее на кровать и начал медленно освобождать ее тело от свадебного наряда. Рука мужчины, на миг, замерла, затем продолжила свои движения, и раздался ответ:

— Да, это было так.

Леа хотела было дернуться, но Айомхар остановил ее, нависая над ней и прижимаясь лбом к ее лбу. Девушка часто — часто заморгала, и одинокая слезинка покатилась по ее щеке.

— Ты поклялся отцу, что убьешь врага и его ребенка? Ты дал клятву? — хриплым голосом вопросила Леа.

— Да, — темные губы мужчины дрогнули. Его жена обреченно закрыла глаза и произнесла:

— Ты — человек слова, и самый решительный и сильный мужчина из тех, кого я знаю. Так что остановило или еще останавливает тебя?

Взгляд Айомхара потяжелел, а янтарные глаза начали стремительно темнеть. Мужчина весь напрягся и всмотрелся в лицо Леи. Она ждала. Чего же именно — гибели или признания? Призрак провел большим пальцем руки по ее изящной скуле.

— Я сам себя остановил, когда понял, что ты дорога мне, — с чувством, ответил он, припадая в глубоком поцелуе к манящему рту жены…

Леа проснулась обнаженная, в теплых объятиях своего мужа. Айомхар все еще спал, и девушка залюбовалась им: все в нем было родным для нее, единственно желанным и близким. Мужчина улыбнулся во сне, и сердце Леи пропустило удар, а затем, когда вновь начало отбивать свой ритм, то вместе с кровью, по всему телу пришло яркое осознание — она любит Айомхара. Это была совсем другая любовь, не похожая ни на любовь к отцу, или же Эрно. Это чувство было сильное, беспощадное, и в тоже время крайне уязвимое, по одной-единственной причине — Леа не знала до конца, взаимна ли ее любовь. Но тут же, в памяти всплыли слова, сказанные прошлой ночью «ты дорога мне», и это тоже было почти признанием.