Призрак гнева

— Вроде не горячий, — произнесла девушка. — Это, наверное, лихорадка. Сейчас, я принесу тебе воды, — она встала и скользнула в темноту. Бран перевел дыхание. Правая рука болела все сильнее, ее палило, как огнем. Опустив глаза, он лишь теперь заметил, что рубаха на нем мокрая, что она противно липнет к телу, и правый рукав почти сгорел.

Бран повернул руку. На коже багровел огромный ожог.

— Ты едва не сгорел, — подсев поближе, Улла подала Брану ковш. Он принял — и чуть не уронил. Улла помогла ему напиться.

— Я что, упал в костер? — Бран вытер рукавом лицо.

— Да. Ты уже загорелся, когда я пришла, — Уллины глаза расширились лишь от одного воспоминания. — Ох, боги, еще бы чуть-чуть, и… — она провела ладошкой по его щеке.

— Ну, ничего, — сказала она, — ничего. Сейчас пойдем к дяде, с лихорадкой тебе никак нельзя тут оставаться. Идем, милый, я тебе помогу, — она хотела встать, но Бран удержал ее за руку:

— Нет, искорка, постой, это… это не лихорадка.

Она непонимающе смотрела на него:

— А что же? Не пугай меня, скажи!

— Просто я нашел одну вещь, ну, и решил ее проверить. Узнать, чья она. Ты понимаешь?

— Вот оно что, — секунду Улла сидела неподвижно. Потом подобралась к нему и, обняв, укутала плащом.

— Бедный мой, — шепнула девушка. — Бедненький. Прости, я не знала, не поняла. А то бы не стала тебя дергать. Прости меня, пожалуйста.

— Ничего, я в порядке, — Бран уткнулся лбом девушке в плечо, бессильный и трясущийся, как дряхлый дед. Уллина ладонь опустилась на его затылок.

— Эх, я, кажется… ее потерял, — Бран всей тяжестью налег на Уллу. Если бы она не держала, он бы рухнул наземь.

— Кого, миленький?

— Эту штуку, медальон.

— Утром поищем, не пропадет.

— Обычно я не… — Бран говорил, как будто бредил. — Обычно со мной такого не бывает, но… но… это было очень сильно… просто как… как…

— Ш-ш-ш, — Улла гладила его по голове. — Лучше тебе сейчас не разговаривать. Я знаю, что ты чувствуешь, знаю. Отдохни, отдохни, любимый мой.

— Да я… ничего.

Они умолкли. В тишине было слышно Браново тяжелое дыханье.

— Холодно здесь, — сказала Улла, — а ты весь промок. Сними рубаху, я высушу. Слышишь, милый?

— Да… да, — Бран еле шевелился. Улла помогла ему раздеться.

— Ложись, поспи, — промолвила она.

Бран упал на шкуру. Улла укрыла его плащом, а сверху набросила попону. Села рядом и поцеловала в лоб.

— Знаешь… он умер, — сказал Бран.

— Кто, родной?

— Серый.

Она не ответила. На ее лице он видел удивление.

— Это… был его амулет, — Бран помолчал, чтоб отдышаться. — Я так и думал, что его убили… я чувствовал… это же логично… — его голос оборвался, и он закрыл глаза. Ощутил на лбу прикосновение маленькой ладони.

— Он был в костре, — снова сказал Бран. — Видно, тот, кто убил… решил сжечь вещи.

Ее рука остановилась.

— Кто был в костре? — не без испуга спросила Улла.

— Амулет… амулет был в костре. В сгоревшем доме… еще давно, когда нас с тобой… застукал Хелмунт. Помнишь?

— Помню, — она придвинулась поближе. — Так что же, его все-таки убили?

— Да… убили. И я опять не знаю, кто. Он от меня… все время ускользает. Я его лица не видел… только видел, что он ударил Серого по голове палкой, а потом свет… огонь… костер… и больше ничего. Он бросил в костер его вещи… чтобы все думали, будто он сбежал. Тот костер, в сгоревшем доме… может, там что-нибудь осталось… нужно посмотреть, — Бран начал подыматься, но Улла остановила, удержав за плечи.

— Ну, куда ты, милый? Ну, куда? — она уложила его снова, натянула попону до подбородка. — Куда ты сейчас пойдешь? Темно, не видно ничего. Подожди утра. Ведь не убежит. А утром сходим вместе. Ладно? Хорошо?

— Хорошо, искорка.

Улла прилегла рядом. Опустила голову ему на плечо, обняла и тихо сказала:

— Поспи немножно, ты устал. А я тут побуду, с тобой.

— Замерзнешь…

— Нет, я заберусь под одеяло и не замерзну, — она скользнула под попону, и Бран ощутил тепло ее тела, — я чуть-чуть с тобой побуду, — ее пальцы перебирали ему волосы, тихий голос убаюкивал. Бран закрыл глаза.

— Побуду здесь чуток, потом принесу лекарство, руку твою намажем, там у тебя ожог такой большой… ох, бедненький. Ну, ничего. Все пройдет, болеть перестанет.

Бран слушал ее голос, журчащий, как вода. Она говорила, будто пела колыбельную, слова текли, преливались… Бран больше не вникал в их смысл, осталась только музыка. Все тише, тише, а потом и она умолкла. Свет погас. Накатила темнота, и все исчезло.

Он уснул.

Глава 14

— Ну, я так и знал, — негромко выговорил Бран.

Он стоял среди разрушенного дома. Здесь все засыпал снег. Бран едва пробрался внутрь: во многих местах снег доходил до пояса. О том, чтобы отыскать костер, не было и речи.

— Прекрасно, — Бран огляделся. Горелые балки торчали из сугробов, черный остов дома возносился над головой, подпирая пасмурное небо.

— Нечего было сюда тащиться, только время потерял.

Бран с трудом пробрался через снежные заторы, одолел балку, что преградила ему путь, прыгнул — и очутился по пояс в сугробе. Снег тот час набился под меховую куртку, Бран кожей ощутил его жгучее касание.

— Вот ведь черт!