Читаем Призрак любви. Женщины в погоне за ускользающим счастьем полностью

Идею «Любовницы-Призрака» подал Ник. Вернее, ваша ссора. Несостоятельность. Противоположность проколу. На страницах своего дневника ты в самых неприглядных выражениях описала то время. Несколько месяцев страдала, а потом сидела в кофейнях и разрабатывала стратегию. Сначала собиралась его вернуть. Была одна такая кофейня, La Chinesca, куда он никогда не заглядывал. Для него здесь было недостаточно дорого и чисто. Здесь не продавали арабику в зернах. На кухне работала тетка лет пятидесяти, и она же выходила, раскладывала пакетики с заменителем сахара и протирала молочную стойку. Поначалу ее ворчание бесило. Ты видеть не могла ее бесформенные ягодицы и раздражалась, слыша, как она шаркает ногами. Ты злилась, когда она проходила за спиной, буквально вплотную. Тебе казалось, что она читает с твоего экрана, хотя она явно вообще не говорила по-английски. А потом однажды, когда она мыла пол вокруг твоего стула, вдруг положила руку тебе на плечо. Как мать или священник. И это все изменило. Ты обернулась, и ее древние глаза впитали твою глубину. И в тот момент все успокоилось. Ты подумала: «Со мной все в порядке. Я отправлю ему записку». В тот день был день его рождения. Написала: «С днем рождения!». Отправляя слова по цифровым линиям, чувствовала себя королевой любви. Через семь минут он ответил: «Спс!».

Через неделю Ник зашел в твою кофейню. С девушкой. С настоящей девушкой, лет на десять его младше. Увидев его, ты пукнула. Девушка обернулась на звук и увидела тебя. Щеки ее порозовели от сочувствия. А Ник даже не услышал. А она не знала, кто ты. Не знала, как вы с Ником занимались любовью в доме твоей матери, а твой отчим Карл, который когда-то насиловал тебя, подслушивал снизу.

Ник не заметил тебя, и ты сбежала, оставив на столе компьютер и стопку книг. Ты стояла за углом, обливаясь потом, пока они не уехали, на ее машине – конечно же, спортивной и черной. Тебя замутило при одной мысли о нем в ее машине. О том, как он слушает ее молодежную музыку. Когда ты вернулась, китаянка стояла у столика, охраняя твои вещи. Она кивнула тебе. Захотелось плакать. Ты знала, что больше не вернешься и никогда ее снова не увидишь. Такие мелкие расставания настигали повсюду.

Любовница-призрак из этого и родилась – из боли мотыльков, летящих на свет. Ты уволилась с должности второй помощницы знаменитости средней руки. Эта работа оставалась единственной причиной и дальше жить в Лос-Анджелесе, рядом с ним. Ты стала спать днем, пить коктейли со льдом на пляже рядом с блондинками в купальниках, играющими в волейбол.

Ты выходила только по вечерам. Сидела в Chez Jay’s – это было его место, но ты украла его. Ощущала жирную роскошь – ведь ты была там, где не должна была. Лежала в засаде. Подслушивала. Девушки переписывались. Обсуждали, как отвечать на сообщения. Они ничего не знали. Они были молоды и бестолковы. Но ты ощущала их – скорее, их боль. Нет, не так… Твоя боль была родственна их боли, а тебя тянуло туда, где была боль. Только боль реальна. По крайней мере, тогда.

Как-то вечером ты встретила там старого приятеля из твоего города. Он учился на Лонг-Бич и почти каждые выходные изменял своей подружке. Вы продолжили выпивать в Father’s Office. Розовая сладость бургера на языке казалась неправильной. Ты будто знала, что ему всего лишь нужно место, чтобы переночевать в Лос-Анджелесе. Но он оказался полезен, как многие второстепенные персонажи; поняла это лишь намного позже. Он сказал, что единственное, чему можно научиться в бизнес-школе, так это умению выявить проблему на рынке и предложить решение.

В тот вечер ты поглотила более двух с половиной тысяч калорий в баре и потом еще добавила дома. Включила компьютер и принялась составлять бизнес-план, пока слова не начали расплываться на экране. В следующие выходные ты уже спала с другом в бизнес-школе. Его член внутри тебя был словно мягкое железо, прямое и незатейливое. Тупая боль простого случайного секса. Ты осталась без оргазма. Он кончил тебе в пупок. Белая, жирная лужица.

Через несколько недель ты с его помощью разработала приложение. Система пересылки текстовых сообщений, позволяющая эксперту отвечать (или не отвечать) клиенту. Собеседника можно информировать по мере необходимости, в противном случае он оставался бы в блаженном неведении. Отличный способ для девушек проявить себя в самом крутом свете, одновременно получив прививку от собственной воли.

Поначалу экспертом была только ты. Ты, думавшая о том, что Ник написал бы на твое сообщение. Как молодые и красивые девушки, с которыми он только что познакомился, отвечали бы на послания ворчливых мужчин. Команда быстро росла. Ты нанимала маленьких, поразительных девушек. Ты всегда подбирала женщин, которых он обязательно желал бы. Одним доводом в их пользу была раздраженная пульсирующая боль в твоем тазу. Другим – то, что ты никогда снова не впустила бы его в свою жизнь. Невозможно так поступить, когда вокруг слишком много ног, к которым пришлось бы ревновать. И роскошных волос. И бедер, накачанных серфингом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Русская печь
Русская печь

Печное искусство — особый вид народного творчества, имеющий богатые традиции и приемы. «Печь нам мать родная», — говорил русский народ испокон веков. Ведь с ее помощью не только топились деревенские избы и городские усадьбы — в печи готовили пищу, на ней лечились и спали, о ней слагали легенды и сказки.Книга расскажет о том, как устроена обычная или усовершенствованная русская печь и из каких основных частей она состоит, как самому изготовить материалы для кладки и сложить печь, как сушить ее и декорировать, заготовлять дрова и разводить огонь, готовить в ней пищу и печь хлеб, коптить рыбу и обжигать глиняные изделия.Если вы хотите своими руками сложить печь в загородном доме или на даче, подробное описание устройства и кладки подскажет, как это сделать правильно, а масса прекрасных иллюстраций поможет представить все воочию.

Владимир Арсентьевич Ситников , Геннадий Федотов , Геннадий Яковлевич Федотов

Биографии и Мемуары / Хобби и ремесла / Проза для детей / Дом и досуг / Документальное