Призрак мадам Кроул

Стояла мрачная осенняя ночь. Зловещие грозовые тучи, медленно поднимавшиеся из-за горизонта, заволокли небо торжественным пологом. Отдаленные раскаты грома уже глухо грохотали в душном, неподвижном воздухе. Вся природа, казалось, притихла и съежилась в гнетущем ожидании приближающейся бури.

Шел уже десятый час, когда Боб, надев официальный потрепанный черный сюртук, был готов отправиться к начальнику.

– Бобби, дорогой, – начала его жена, прежде чем передать ему шляпу, которую держала в руке, – ты уверен, что не будешь, Бобби, дорогой, не будешь?.. Ты знаешь, что.

– Я не знаю, что, – резко огрызнулся могильщик, хватаясь за шляпу.

– Ты не будешь ни капельки, Бобби, да ведь? – спросила жена, уклоняясь от его рук.

– Пфф, зачем мне это, женщина? Ну, отдай мне шляпу, ладно?

– Но ты ведь пообещаешь мне, Бобби, дорогой, не так ли?

– Да, да, можешь не сомневаться, я этого не сделаю – с какой стати? Ну же, отдай шляпу и отпусти меня.

– Да, но ты ничего не пообещал, Бобби, дружок.

– Хорошо, обещаю! Пусть дьявол заберет меня, если я выпью хоть каплю, пока не вернусь обратно! – сердито сказал могильщик. – Это тебя устроит? Теперь, может, ты отдашь шляпу?

– Вот она, дорогой мой, – смягчилась супруга. – И да поможет тебе бог вернуться целым и невредимым.

С этим прощальным благословением она закрыла дверь за удаляющейся фигурой, потому что уже совсем стемнело, и уселась вязать до возвращения мужа, испытывая огромное облегчение. Ведь в последнее время Боб бывал навеселе чаще, чем это соответствовало его намерению исправиться. Женщина боялась, что десяток пабов, мимо которых предстояло ему пройти по пути на другой конец города, станут слишком большим соблазном.

Пабы были все еще открыты и источали восхитительный запах виски, когда Боб задумчиво шагал мимо них. Но он засунул руки в карманы и отвернулся в сторону, решительно насвистывая и заставляя себя думать о встрече с викарием и будущем гонораре. Так успешно провел он корабль своей морали между рифами соблазна и благополучно добрался до жилища начальника.

Однако викария неожиданно вызвали к больному, и его не было дома. Бобу Мартину пришлось сидеть в гостиной и изнывать от скуки до его возвращения. К сожалению, ожидание затянулось, и наступила полночь, когда Мартин наконец отправился домой. К этому времени гроза накрыла городок кромешной тьмой. Раскаты грома гремели среди скал и впадин Дублинских гор, а бледно-голубые молнии освещали застывшие фасады домов.

Все двери в тот час были уже закрыты. Но пока Боб тащился домой, его взгляд машинально остановился на трактире, когда-то принадлежавшем Филу Слейни. Слабый свет пробивался сквозь ставни и окошки над дверным проемом, что создавало своего рода тусклый туманный ореол вокруг фасада здания.

Глаза Мартина к этому времени привыкли к темноте. Поэтому небольшого освещения ему хватило, чтобы разглядеть человека в чем-то вроде свободного сюртука для верховой езды, сидящего на скамейке под окном. Человек этот, надвинув шляпу на глаза, курил длинную трубку. Рядом с ним также смутно угадывались очертания стакана и квартовой бутылки. Едва различимая крупная оседланная лошадь терпеливо ждала, пока хозяин отдыхает.

Несомненно, что-то странное было в появлении путника, которому вздумалось освежиться в такой час прямо на улице. Но могильщик легко объяснил себе это. Наверняка пивнушка, где сидел мужчина, закрылась на ночь, и тот забрал остатки трапезы, решив продолжить пировать на свежем воздухе.

В другое время Боб, возможно, поприветствовал бы незнакомца дружеским «доброй ночи». Однако сейчас он был не в духе и собирался пройти мимо без подобной любезности. Но тут незнакомец, не вынимая трубку изо рта, поднял бутылку и фамильярно поманил ею могильщика, слегка поклонившись, сдвинувшись на край скамейки, как бы приглашая жестом разделить с ним место и веселье. Кругом витал божественный аромат виски. Мартин заколебался и почти смягчился, но вспомнил о своем обещании и поэтому сказал:

– Нет, благодарю вас, сэр, я не должен задерживаться сегодня вечером.

Незнакомец снова приветственно поманил его и указал на свободное место на скамейке рядом с ним.

– Благодарю вас за столь любезное предложение, – повторил Боб. – Однако уже слишком поздно, и у меня нет свободного времени. Поэтому я желаю вам спокойной ночи.

Незнакомец постучал стаканом по горлышку бутылки, давая понять, что Мартин мог бы хотя бы выпить глоток, не потеряв ни минуты. Боб вообще-то придерживался того же мнения, но, хотя у него и потекли слюнки, вновь вспомнил о данном обещании и, качая головой с неподкупной решимостью, пошел дальше.

Незнакомец с трубкой во рту поднялся со скамьи, держа бутылку в одной руке и стакан в другой, и последовал за могильщиком, а его темная лошадь, в свою очередь, двинулась за ним.

В этой назойливости было что-то подозрительное и необъяснимое.

Боб ускорил шаг, но незнакомец продолжил идти за ним. Могильщик почувствовал себя странно и обернулся. Его преследователь все так же нетерпеливыми жестами приглашал попробовать выпивку.