Призрак Малого Льва (СИ)

— Вот он, ваш Гунтри, — мрачно сказал Жрец, — только вряд ли вы от него что-то узнаете.

Коэм подошел к отцу Лауны, взял его за плечи, встряхнул, заглянул в глаза, потом с досадой обернулся.

— Он нам не помощник, Эд.

— Вижу.

— Похоже, с ним та же история, что и с Лауной. А может, и хуже. Она хоть что-то понимает, боится, злится… А это, — он вздохнул, — полный идиот.

— Забирайте его, — усмехнулся Жрец, — если хотите.

— Какого черта, Нурвааль?! — не выдержал Эдгар, — почему вы сразу не сказали?!

— Что бы это изменило?

— Всё!

— Не горячись, — подошел к нему Коэм, — еще неизвестно.

Эдгар снова ощутил себя бессильным щенком. Отвратительное было чувство. Как тогда, когда он бросился защищать Кантину, а собственный дед врезал ему по зубам. И он сидел, дрожал и курил, наблюдая поединок льва и тигра, даже не пытаясь вмешиваться. Теперь он тоже понял, что его щенячье место в стороне, что идет борьба каких-то огромных, неведомых сил, и он просто будет перемолот их жерновами, как кофейное зернышко.

— Не переживай так, — сказал Коэм, — видя отчаяние на его лице, — вполне возможно, они справятся сами.

Его философского спокойствия Эдгар не понимал.

— Там твоя Лауна, ты помнишь об этом? — раздраженно спросил он.

— Помню, — ответил Коэм и посмотрел ему в глаза.

Эдгару стало стыдно.

— Я должен что-то делать, — сказал он.

— Конечно, — кивнул лисвис, — займись Гунтри. Ты же эксперт.

— Но я не телепат. Да у него и мыслей-то, наверно, нет.

— В любом случае надо его забрать отсюда.

Они под руки вывели Гунтривааля из апартаментов. В коридоре бывший правитель забеспокоился, но упираться не стал. Он шел, ссутулившись, шаркая ногами по полу и вздрагивая на каждом повороте. Эдгар уже по дороге попытался войти в него, но почувствовал только голод, боль в пояснице и дикое желание курить. Гунтри жил одним телом и его потребностями.

Минут через десять они пришли. Зела, бледная как полотно, сидела в кресле у экранов. Она встала, уступая место Нурваалю.

Ни на кого не глядя, Нур погрузился в экраны, разбираясь в обстановке. Толпы уже не было, а площадь перед храмом была завалена трупами. Зрелище было жуткое.

— Как ты? — обнял Эдгар бабулю.

— Я-то ничего, — вздохнула она.

— Тебе лучше?

— Не знаю. Никак не могу прийти в себя. Тут такое…

— Ничего особенного, — резко сказал Нур, — обыкновенная истерия. Скоро мы их успокоим.

— Море трупов — это ничего особенного? — холодно спросил Коэм.

— В другой раз будут умнее.

— Они никогда не будут умнее! — раздраженно сказал воспитанный виалиец, — ты сделал всё, чтобы превратить их в идиотов! И фанатиков!

— Я?! — сверкая глазами, обернулся к нему Нур, — это Тритай сделал их такими. И бесконечная борьба за выживание. Неужели ты думаешь, что можно заставить всех поверить в сказку, если ей нет подтверждения в жизни? Здесь все связано с солнцем — тепло и холод, радость и ужас, добро и зло. Каков Бог, таков и Жрец. Мне не до жалости!

— А до чего тебе? — не унимался Коэм, — до тайных переговоров с Анаверти о том, что никакого переселения не будет? Зачем вам обоим это переселение? Ему лишняя забота, а тебе — потеря власти! А лисвисы — черт с ними! Пусть подыхают. Пусть отсиживаются в подвалах и мерзнут как сосульки, считают только до трех и не знают ни одной буквы… А если что, их можно и из лучеметов!

— Прежде, чем переселять, — криво усмехнулся Нур, — вы могли бы просто помочь своим сородичам на Тритае. Хоть чем-то! Но вы не захотели. Не знаю, что вас переполняло: амбиции или брезгливость. Или просто равнодушие. Гунтри не выдержал без вашей помощи. А я нашел способ выживания на этой планете. Суровый, да. Но другого я не знаю. И не тебе меня судить, Коэмвааль.

— Пожалуйста, не ссорьтесь, — тихо сказала Зела, — надо что-то делать.

— Разумеется, — сказал Нур, — со своим народом я разберусь сам. Как умею. Без советов всяких чистоплюев с Вилиалы.

Коэм побледнел, но все-таки сдержался.

— Зела, — спросил Нур, — где Аурис?

— На балконе.

— Как на балконе? Зачем?

— Вышла вместо вас. Чтобы задержать штурм.

— Сумасшедшая!

— Все случилось так внезапно, — попыталась объяснить бабуля, — она даже кофе не допила. Очень не хотела, чтоб стреляли.

— Ясно.

Нур встал. Ничего больше не сказав, он стремительно вышел из покоев, его алый плащ летел за ним. Молча, Эдгар достал из кармана сигарету, прикурил и протянул ее дрожащему Гунтри.

— Боже, кто это? — наконец спросила Зела.

— Наша последняя надежда, — усмехнулся Эдгар.

10

Окна полыхали красным. Занавески тоже как будто горели. Ингерда с отрешенным спокойствием смотрела на спящих: кто уснул прямо за столом, кто — в кресле, кто на полу… Помешать ей не мог уже никто. Она написала записку, порвала, написала другую. Потом все это выбросила и черкнула только пару слов: «Я всех вас люблю. Прощайте. Ингерда». Зачем было что-то объяснять? Уходить надо быстро, легко и без нытья.