Призрак Малого Льва (СИ)

Со второго ряда на него смотрел довольно сурового вида красивый, черноглазый эрх. Его черные кудри завитками ложились на широкие плечи, лицо было бледным.

— Золотые львы не уступают по силе эрхам и тиграм, — добавил он, — а Источник удержал вас пятерых. Смог бы и больше.

— И вы не знаете, кто это?

— Может статься, этого не знает даже сам Дарий.

— И вы собираетесь так просто отмахнуться от этой проблемы?!

— Лично я не собираюсь.

Дарий отвечал крикливо и злобно. Своего отношения к эрхам он уже не скрывал. Бавх проявлял просто чудеса терпения, разговаривая с ним.

— С какой целью ты внедрил свою мыслеформу в плотный мир?

— Это не ваше дело!

— Повторяю вопрос.

— А я повторяю ответ. Это не ваше дело!

— Хочешь, чтобы я прочел твои мысли?

— Не смей лезть в мои мысли, сопляк!

— Тогда отвечай.

Дарий взглянул на всех презрительно.

— Я — Творец. Я создал целый мир, которым управляю. Вам никогда этого не понять!

— Собирался ли ты со временем использовать Магусту против эрхов?

— Нет.

— Как долго она существует?

— Три тысячи лет.

— Сколько в ней разумных существ?

— Три тысячи.

— Насколько она автономна?

— Абсолютно. Пока я не вмешиваюсь в ее дела.

— Значит ли это, что она может выйти из-под контроля?

— Я Творец! Она не посмеет!

— А если выйдет?

— Никогда!

— Хорошо… — Бавх утомленно вздохнул, — что является источником энергии для Магусты?

— Я! — самодовольно заявил Дарий.

— Ты можешь противостоять пятерым тиграм? Не смеши нас, Дарий.

— Что ты понимаешь, сопляк! — зыркнул на него старик, — вы думаете, что скивры — это недоделанные эрхи? Вы презираете нас! Позволили жить у себя, но не дали прав. Как псам на хозяйском коврике! Да каждый скивр стоит сотни эрхов!

Для убедительности он сотворил гром и расколол молнией небо пополам. Мощное здание цирка содрогнулось. Ричард не привык еще к таким эффектам, поэтому тоже вздрогнул.

— Не трать зря энергию, — хмуро сказал Бавх, — две тысячи эрхов все равно сильней тебя.

— Это мы еще посмотрим, — зло покривился старик.

Его отвели в сторону и усадили на отдельную скамью. Оттуда этот громовержец метал злобные взгляды. Увидел наконец Ричарда и чуть не испепелил его. Они оба смотрели друг на друга с ненавистью.

— Па, успокойся, — шепнул на ухо Ольгерд, — у тебя руки дрожат.

— Да-да… — Ричард сотворил себе сигарету, но потом спохватился, что это неприлично, и распылил ее.

Эрхи снова совещались мысленно. Еще полчаса все сидели в напряжении, потом он услышал приговор.

— Совет постановил, — бесстрастным голосом объявил Эгеллем, — первое: скивра Дария считать виновным во лжи. А так же в ненависти к эрхам. Поскольку скивр Дарий объективно не может быть источником такой энергии, считать его сообщниками остальных скивров. Магусту считать для эрхов не представляющей опасности на данном этапе, а вмешательство в дела плотного мира — неэтичными.

Ричарду уже хотелось заткнуть уши.

— Поэтому приговорить всех скивров во главе с Дарием к изгнанию из нашего гармоничного мира.

— А Магуста?! — крикнул он, не выдержав.

— Чужая мыслеформа не подлежит уничтожению без согласия автора, — разъяснил ему председатель, — только в случае непосредственной угрозы. Когда настанет такой момент, мы уничтожим Магусту. Пока это преждевременно.

— Да вы что тут все с ума посходили?! — навыки дипломатии у Ричарда куда-то выветрились, — сами взрастили такую сволочь, а теперь подкидываете ее другим!

— Ричард Оорл! — грозно рыкнул на него Бавх, — выбирай выражения! Совет тебя выслушал.

— Ни черта он не выслушал! Я требовал другого! Трансформации Магусты! И немедленной! Там три тысячи разумных существ, их надо спасать, а не болтать, что это неэтично!

— Ричард Оорл, Совет лишает тебя слова!

У него за спиной поднялся черноглазый эрх.

— А меня Совет еще не лишает слова? — спросил он.

— Твое мнение уже учтено и просуммировано, Кристиан, — сказал ему председатель.

— У меня есть, что сказать.

— Это не изменит общего решения.

— Увидим.

Кристиан вышел на арену. Красота его была суровой, почти дикой. На бледном лице яростно сверкали черные глаза.

— Мы слишком торопимся принимать решения, — сказал он, — у нас так четко все отлажено и отработано, что мы уже не можем сделать ни шага в сторону! Наше совершенство нас и погубит, в конце концов!

Ситуация чрезвычайная, она не вписывается в привычные правила. Неужели вы этого еще не поняли? Или не хотите понять? Или вас просто тошнит от мысли, что в нашем гармоничном мире что-то может быть не так?! Не пора ли осмотреться? И не пора ли перетряхнуть наши представления об этике?

Когда-то эрхи вмешивались в дела плотного мира, и делали это довольно неуклюже. В конце концов, вместо того, чтобы признать это и исправить свои ошибки, они просто объявили вмешательство неэтичным. Это верно, когда эрх со своим чистоплюйством лезет в мир, где иные законы. Но сейчас совсем другой случай!