Призрак Малого Льва (СИ)

Потом он чуть не пожалел о своих словах. Почти паника охватила его, когда он оказался на арене цирка, вокруг которой амфитеатром поднимались ряды строгих зрителей. Он не знал, кто он: то ли оратор, то ли клоун, то ли гладиатор, вышедший на смертельный бой. Потом это паническое чувство исчезло, но для этого понадобилась вся сила воли.

Мудрые расселись по местам. Ричард стоял перед ними на круглой арене, на всех приходилось смотреть снизу верх. У людей было принято наоборот. Докладчик обычно смотрел сверху, и это облегчало задачу. Здесь его самолюбие никто щадить не собирался, эрхи больше заботились о своем статусе. Тем не менее, они все-таки собрались и согласились его выслушать. Значит, видели в этом какой-то смысл.

Высокий пожилой эрх в первом ряду поднял руку. Все смолкли.

— Говори, Оорл, — сказал он спокойно, — мы слушаем тебя.

Лица были разные. Сначала ему в панике показалось, что все настроены критически и высокомерно, а он для них не больше, чем букашка на сковородке. Некоторые именно так на него и смотрели. Но попадались и вполне доброжелательные мудрецы. Ольгерд и Анзанта сидели в первом ряду у самого входа. Ричард им позавидовал, но деваться было некуда. Аудитория ждала объяснений.

— Мудрые! — начал он, — я, Ричард Оорл, черный тигр, обращаюсь к вашему разуму. И к вашей справедливости. Проблему, которая возникла, мы должны решить вместе. Опасность существует пока только в плотном мире. Но она угрожает и вам. И пришла она от вас. Отмахнуться от этого вы не можете. Чтобы не было лишних вопросов, я расскажу все по прядку.

Он рассказал о Магусте, о своей встрече с Дарием, о его обмане. И о чисто случайном спасении. Не окажись в Магусте Шейлы, вся сила Прыгунов перешла бы к Дарию.

— Ты можешь сесть, — сказал ему пожилой эрх, — мы выслушали тебя.

Ричард устало ушел с арены и сел между Анзантой и Ольгердом. Хотелось вылить на себя ушат холодной воды, но приличия не позволяли.

Где-то с полчаса Мудрые осмысливали его речь. Никто не выступал. Никаких горячих дебатов Ричард не услышал. Совет работал телепатически, как единый организм. Подключиться к их мысленной деятельности никто из них троих не смог: они не были членами Совета. Потом пожилой высокий эрх встал. Он вышел на середину арены и обратился сразу ко всем.

— Формулирую решение Совета: считать ложь в нашем мире недопустимой. Вызвать Дария для ответа. Рассмотреть в связи с этим дальнейшее пребывание скивров в нашем мире.

— Что это значит? — шепотом спросил Ольгерд.

— Это значит, — тихо ответила Анзанта, что они намерены просто выпроводить Дария, а заодно и всех скивров из нашего мира. И этим избавить себя от всех проблем.

Ольгерд посмотрел с досадой.

— Ты их не убедил, отец.

— Вижу, — хмуро ответил Ричард.

— Этого следовало ожидать, — сказала Анзанта, — мы не признаем никаких форм насилия, кроме выдворения вон. У нас давно уже нет преступлений.

— Есть, — взглянул на нее Ричард, — вот оно. И вашими методами с ним не справишься.

— Как можно бороться с тем, чего не существует? У нас нет лжи, нет предательства, нет подлости…

— Все у вас есть, дорогая. Только вы никак не хотите это понять.

— Дарий — не эрх.

— Это так утешительно?

— Мы избавимся от скивров, и все нормализуется. В свое время сам Эгеллем принимал решение принять их. Это было ошибкой. Теперь ему придется их выпроводить.

— Эгеллем — это вот этот?

— Да. Председатель.

Председатель был невозмутим. Седые короткие волосы торчали ежиком над низким морщинистым лбом. Он мельком взглянул на Ричарда и отвернулся.

Ричард напряженно ждал. Он еще верил в разумность высокого собрания.

— Не волнуйся, па, — шепнул ему Ольгерд, — если они вышлют отсюда этого ублюдка, черные тигры с ним быстро разберутся. У них ведь нет такой бюрократии.

— Да. Но они не смогут трансформировать Магусту.

— А Плавр?

— Нет никакого Плавра!

— Что?

— Это миф. Вечный воин, который может все и ни во что не вмешивается. Это ничего тебе не напоминает?

— Да, но как же…

— Давай подождем. Еще не конец света.

4

Дарий появился в сопровождении охраны. Его белые одежды мало чем отличались от нарядов Мудрых. Всем своим видом он подчеркивал свою схожесть с членами Совета. На морщинистом лице его не было никакого страха, скорее презрение ко всем окружающим. Он встал посреди арены, скрестил на груди руки и окинул взглядом зал.

Эгеллем уступил слово кряжистому, широкоплечему эрху, которого назвал Бавхом. Бавх выглядел более решительно и непреклонно, чем невозмутимый председатель.

— Мудрые имеют к тебе вопросы, Дарий, — сказал он низким голосом. Не вздумай лгать Совету.

— Не смей говорить со мной в таком тоне, мальчишка! — визгливо выкрикнул скивр, — отвечать вам или нет, это мое дело!

Ричард смотрел на него с отвращением и недоумением. И вот этот чахлый с виду, истеричный старикашка создал такую мощную мыслеформу, как Магуста?! Откуда у него столько энергии, чтобы питать ее? Какой из него Источник, если он сам еле скрипит?

— Черт возьми, этот сморчок не может быть Источником! — воскликнул он, зачем-то оборачиваясь.

— Конечно, не может.