Призрак Малого Льва (СИ)

Вечером его «дворянская усадьба» сгорела дотла. Вместе со всеми ее цветами, картинами и статуями. Никому ничего не объясняя, Нрис перебрался в одну из пустых квартир в Менгре, которых там становилось все больше.

Леций даже не удивился, когда узнал об этом. Ему тоже хотелось что-нибудь сжечь и начать сначала. Он подумал, побродил по опустевшему дворцу, потом прошел к себе в кладовку и достал с полки запылившийся рюкзак.

Прилетевший брат смотрел на него возмущенно. Чего еще можно было от него ожидать. Не понимания же!

— Хватит с меня, — сказал Леций, — я ухожу от дел.

— Как это, уходишь? — нахмурился Конс.

— Вот так. Живите, как хотите: влюбляйтесь черте как, женитесь, рожайте смешанных детей… Никто не хочет заниматься политикой, все хотят семейного счастья. Черт с вами. Только попробуйте обойтись теперь без меня.

— Лей, ты что с ума сошел?

— Нет. Просто ухожу от вас. Думаешь, мне больше всех надо? Меня вполне устроит шалаш и костер в лесу. А дворец можно и спалить, чтоб глаза не мозолил.

— Прекрати! — Конс пнул его рюкзак ногой, тот упал на бок, брякнув плохо упакованной посудой, — хочешь оставить планету в самый трудный период? Когда останавливаются заводы и стройки? Когда начнется безработица, голод, бардак и паника?!

— Именно, — сказал Леций, — именно этого я видеть не хочу.

— На кого же ты все это оставишь, хотел бы я знать?

— На тебя, милый.

— На меня?!

— Конечно. Ты же у нас старший.

Конс сверкнул своими дикими глазами, но неожиданно смирился. Иногда с ним случались такие перепады.

— Ладно, — вздохнул он, — проброди недельку. Развейся. Лучемет не забудь. Вдруг в лесу какая дрянь, а ты у нас маленький.

— Ты не понял, — хмуро сказал Леций.

— Все я понял, — ответил брат, — это тебе надо с собой разобраться. Тащись в свой лес, только долго не плутай. Тут дел невпроворот.

* * *

Болотистый берег озера плавился от жары, не смолкал лягушачий хор, и немыслимо пахли всех видов кувшинки. Ингерда перебралась вместе с ковриком под огромный, размером с дерево лопух и легла в его тень. Эдгар плавал, Зела бродила по берегу, Коэм с молодой женой загорал посреди озера на надувной лодке. Лисвисы явно ощущали блаженство в этой духовке, странно было видеть, как они часами жарятся на солнце, подставляя ему свои зеленые тела.

Она полистала журнал «Лисвис и природа», почти ничего по-лисвийски не поняла, но картинки были красочные, особенно из заповедника Цветов. Эдгар принес воды в пригоршне, плеснул на нее, но вода была такая теплая, что испуганного визга он не добился, только обрызгал журнал.

— Дождешься у меня, — улыбнулась Ингерда.

Сын лег рядом с ней прямо на колкую осоку, его упругая кожа спокойно перенесла это испытание. Он вообще ко всему тут привык.

— Жарко, — пожаловалась она.

— Ты что, ма, — насмешливо взглянул на нее Эдгар, — это же зима.

— Зима?!

— Летом на два градуса выше.

— Господи, как же вы тут живете-то?

— Как в раю.

Он повернулся на бок, прищурился, глядя на сверкающую бликами воду.

— Когда же мы будем на нашем Сонном озере?

Ингерда посмотрела на него с нежностью.

— Скоро, уже через месяц.

— Ты мне покажешь, как рулить звездолетом?

— Покажу, — засмеялась она, — правда, это немножко сложнее, чем твой глайдер.

— На глайдере я бью рекорды. А на твоей колымаге лишь бы до дома долететь.

— Долетим, не волнуйся.

— Знаешь, — сказал он, погрустнев, — мне здесь, в самом деле, нравится. Такое чувство, что я улечу отсюда, и детство кончится.

— По-моему, оно у тебя давно кончилось, — тоже серьезно ответила она.

— Тогда берегись, — снова улыбнулся сын, — теперь я буду тебя воспитывать.

Пришла Зела с букетиком желтых болотных цветочков. Она тоже устроилась в тени лопуха и глотнула из термоса морса со льдом.

— Я начинаю тосковать по кондиционеру, — призналась она.

— Так может, свистнем наших молодоженов? — предложил Эдгар, глядя из-под ладони на середину озера, — а то они чем-то не тем занимаются.

— Эд, — упрекнула его Ингерда, — как тебе не стыдно?

— Сама посмотри, — невозмутимо сказал он, — лежат и загорают как крокодилы. И это после свадьбы?

Она невольно засмеялась. Потом вспомнила вчерашнюю церемонию. Каждый шаг был расписан до деталей. Поздравительные речи и тосты тянулись минут по двадцать. Она перепутала какую-то вилку, и поняла, что ей лучше было бы провалиться, чем оставаться после такой оплошности за столом. Так она весь вечер и трепетала, как бы еще чего не перепутать.

— После такой свадьбы только и остается, что лежать пластом, — сказала она, — никогда не думала, что это так скучно и нудно.

— Ты еще не знаешь, какие у них поминки! — усмехнулся Эдгар.

Ингерда содрогнулась.

— Могу себе представить.

Он вскочил и в самом деле громко свистнул. Коэм понял, в конце концов, его жестикуляцию и погреб к берегу.

Всё было как во сне. К Ингерде никак не приходило ощущение реальности. Тритай, Магуста, Леций, мама, взрослый сын, теперь вот парниковая Вилиала — всё было словно из другой, не ее жизни. Ей не хватало звездолета. Его ограниченного пространства, его кают и коридоров, его экранов и пульта управления, за которым она становилась собой, капитаном Ингердой Оорл.