Призрак Малого Льва (СИ)

Аурис прислушивалась к их шагам и голосам. Когда они ушли, она добралась до туалета, там ее вырвало, и только после этого ей немного полегчало. Шатаясь от слабости, она побродила по чужим, незнакомым апартаментам, как будто попала в другую жизнь. Потом испугалась, что ее застанут за осмотром, и снова легла на кровать.

Как днем, в храме, ей почему-то казалось, что в ее жизни что-то круто меняется. Необычная обстановка, непонятные слова… Странно было и то, что ее никто не наказал за опрокинутый поднос. Мештавээла давно бы вылила ей на голову всю кастрюлю и долго дубасила бы ее этим подносом. Все-таки Лаунавээла добра. И красива. И загадочна. Она несет в себе какую-то большую тайну и большое горе. Она как героиня высокой трагедии, не то что Аурис с ее мелкими проблемами.

Коэмвааль вернулся быстро. Он тихо вошел в спальню и встал над кроватью.

— Ну, как? Тебе лучше?

— Не знаю, — растерялась Аурис, — наверное.

— Можно, я зажгу свет?

От этого вопроса она впала в легкий шок.

— Да… конечно.

Коэмвааль включил ночник в изголовье и присел на край кровати. Волосы у него были темные, а глаза светлые, голубые или серые. И лет ему было уже немало.

— Что у тебя болит? — спросил он.

— Меня тошнит. Я беременна, — обреченно проговорила Аурис, он ведь все это уже знал.

— А еще что?

— Ничего.

— Неправда.

— Голова… и еще спина.

— Как тебя зовут?

— Аурис.

— Вот что, Аурис, — он улыбнулся, — давай-ка мы тебя немножечко починим.

— Как это? — не поняла она.

— Сейчас я тебе принесу одну очень горькую гадость, а ты ее выпьешь. Хорошо?

— Хорошо.

Он ушел. Она лежала и никак не могла понять, чем вызвана его забота. Почему он вообще удостоил ее своим вниманием? Может, что-то не так понял?.. Нет, как будто Лаунавээла ему все объяснила… Он скоро вернулся. Протянул ей стакан с мутной желтой жидкостью.

— Это от тошноты и слабости. Пей.

Аурис послушно выпила все до дна. Ей стало тепло и хорошо. Тошнота и в самом деле прошла. Она посмотрела на хозяина с благодарностью. И подумала, что, пожалуй, не все мужчины скоты. Понять бы только, чего он от нее хочет.

— А теперь покажи мне свою спину, — сказал Коэмвааль.

Этого ей делать никак не хотелось, было очень стыдно, но потом она подумала, что хуже все равно не будет. Он и так знает, что гордиться ей нечем, что она — служанка, и хозяйка ее бьет. Она села и развязала узел на пелерине.

— Та-ак, — Коэмвааль осмотрел ее, и лицо его вытянулось, — что это?

— Хворостина, — проговорила она, уже переборов свой стыд.

— Каменный век, — вздохнул он.

— Я легко отделалась, — заявила Аурис, — всего три раза стеганули. Хозяин заступился. Правда, потом пришел и изнасиловал меня, он часто так делает…

Она и сама не понимала, зачем все это говорит. Наверно, чтобы он сразу узнал о ней все, чтобы ничего уже потом не бояться.

— Понятно, — сказал Коэмвааль, — идем-ка в ванну.

Как во сне, Аурис очутилась в теплой ароматной воде, в мягкой пене. Только тут она заметила, какое худое и нескладное у нее тело, но все равно ей было хорошо. Она мылилась розовой губкой, испытывая почти полное блаженство и по-прежнему ничего не понимая.

Потом он чем-то смазал ей рубцы на спине, и они сразу перестали ныть. Потом накормил.

— Мы жили в деревне, — рассказала она, сидя в мягком кресле за столиком, там, где недавно сидела ее госпожа, — у меня были родители и три брата. У нас были теплицы для овощей, кунны и мурны. Как у всех. Даже колодец был свой, прямо во дворе. А потом на нас напали лесные воины Дхорга. Всех, кто защищался, убили. Отца и братьев бросили в колодец. Уже мертвых. Над мамой еще долго издевались. Потом тоже убили. А меня и других детей отправили в город на продажу. По дороге мы разбежались, кто куда. Меня приютила одна семья, но потом выгнала: у них много тяжелой работы на плантациях, а я маленькая и хилая. Я долго слонялась от одних хозяев к другим, пока Мештавээла не подобрала меня. Теперь, наверно, выгонит.

— Почему?

— У меня же будет ребенок. И она знает, что от хозяина.

— А что же хозяин?

— Какое ему до этого дело?

Коэмвааль сидел, опустив голову. Ее рассказ ему явно не понравился.

— А у вас есть дети? — неожиданно спросила Аурис.

Он посмотрел на нее.

— Да. У меня две дочери.

— Большие?

— Такие, как ты.

— А я хочу сына. Ну что за жизнь у женщин…

— Это у вас, — сказал Коэмвааль.

— А у вас?.. Вы… вы откуда?

— Пойдем, — улыбнулся он, — я покажу.

Аурис удивленно встала. Он накинул ей на плечи одеяло и вывел ее на балкон. Была уже полночь, час Картангра, в стылом черном небе горели яркие, дрожащие от холода звезды.

— Видишь вон ту звездочку у горизонта, между двух вершин?

— Да. Вижу.

— Это Вилиала.

— Вы оттуда?!

— Да, детка. Я оттуда. Мы все оттуда.

У Аурис от тоски и волнения защемило сердце. Мир вдруг повернулся к ней совсем другой, волшебной гранью.

— И у вас есть лодки, которые плавают в звездном море?

— Есть.

— И у вас там не жарко и не холодно, всегда цветут сады, и никто никого не обижает?

— Почти что так.

— И белая богиня у вас живет?

— Ну и каша у тебя в голове, — усмехнулся Коэмвааль.

Он поправил на ней одеяло и крепко обнял.