Призрак Малого Льва (СИ)

— Ну вот, — вздохнула Аурис, — даже отлежаться не дает.

— Как бы она тебя в сердцах и правда кипятком не ошпарила, — сказала Герма озабоченно, — видела же, что Сурнивааль к тебе пошел.

— От судьбы не уйдешь.

— Знаешь что, тебе сегодня лучше смыться из дома.

— Кто же меня отпустит? И куда я пойду?

— Я должна сопровождать Лаунавээлу в гости сегодня вечером. Видела того красавца в фиолетовом костюме? Вот к нему. У них какие-то общие дела. И у них не принято, чтобы знатная дама ходила одна, без служанки. Наверно, там будет много чего вкусного!.. Так и быть, пойдешь вместо меня. Я ее попрошу, надеюсь, она не откажет.

— Мне так плохо, — покачала головой Аурис, — боюсь, я не дойду.

— Ну и дура, — сказала ей Герма, — зато цела останешься. И наешься в волю. У господ полно объедков. А завтра Мешта поостынет.

— Ау-рис! — снова визгливо донеслось из гостиной.

— Хорошо, — вздохнула Аурис, — попроси нашу гостью. Может, и правда заберет меня отсюда.

* * *

Аурис осторожно зашла в покои Лаунавээлы. Гостья была из какого-то знатного рода и почему-то предпочитала скрываться. Она почти не выходила из отведенных ей комнат, а если выходила, то с вуалью на лице. Она сидела за столом. Перед ней на голубой, вышитой золотыми птицами скатерти, стояли бутылка и фляжка, на которые она сосредоточенно смотрела. Потом наконец очнулась.

— Это ты — Аурис?

— Я, вэя.

— Ты умеешь готовить, подносить и, главное, молчать?

— Конечно, вэя.

— Это тебя сегодня наказывали?

Аурис опустила глаза.

— Меня.

— Как же ты сможешь мне прислуживать?

— Я смогу, не беспокойтесь, вэя.

— Говорят, что ты еще и беременная?

— Не беспокойтесь.

Лаунавээла дернула плечом.

— Ты можешь поставить меня в неловкое положение. А мне это совершенно не нужно.

Аурис решила сразу сказать ей всю правду.

— Если я не уйду сегодня из дома, вэя, — проговорила она обреченно, — хозяйка может меня убить.

— Вот как? А в чем ты провинилась?

— У меня украли деньги.

— Деньги? — Лаунавээла взглянула на нее и усмехнулась, — какие это все мелочи…

Она была хороша, но совсем не так, как прекрасная жрица. Кожа ее была светлой, волосы — белыми, голос — нежным. Наверно, она была похожа на белую богиню. Только не было в ней любви. Обыкновенная господская надменность и равнодушие.

— Хорошо, я тебя возьму, — решила она наконец, — но меня не устраивает твое платье. У тебя есть другое?

— Есть, — сказала Аурис, — но не лучше.

— Ладно. Пойдешь в моем старом.

Еще раз посмотрев на свои сосуды, Лаунавээла встала и распахнула платяной шкаф.

— Это тебе будет длинновато, это — чересчур роскошно для служанки, это темное, не для твоей кожи… вот, пожалуй, это.

Она достала легкое, очень открытое платье сиреневого цвета и почти прозрачное. Аурис ужаснулась, она никогда не одевалась столь вызывающе.

— Нет-нет, — попятилась она, — я в этом не могу.

— Почему?

— Я в нем буду… почти что голая.

— Ты ничего не понимаешь, — усмехнулась гостья, — это вечерний туалет. У них так принято.

— Мне так нельзя, — сказала Аурис, — у меня спина исполосована.

— Да?.. Ладно, накинешь сверху пелерину.

Пелерина примирила Аурис с жизнью. Она завязала ее на шее и подошла к зеркалу. Платье было сшито на высокую женщину, а ей доставало почти до пяток. Пышные фалды болтались на ее худеньком теле, старательно перетянутые поясом. Она была похожа на девочку-подростка, влезшую в одежду старшей сестры. Из-под подола выглядывали ее убогие башмаки.

— А шуба у тебя какая? — спросила гостья.

— Дырявая, — призналась Аурис.

— Хорошо. Дам тебе свою.

— Спасибо, вэя. Вы очень добры.

— Нисколько, — холодно заявила Лаунавээла, — я зла. Просто мне нужна приличная служанка.

С этими словами она взяла со стола бутылку и полила из нее цветок на окне. И цветок на глазах завял. Его колокольчики сжались как от боли, листья поникли, стебель почернел и согнулся. Смотреть на это было досадно.

— Возьми фляжку, — велела гостья дрогнувшим голосом, как будто и сама не ожидала такого результата, — полей розу.

— Роза тоже завянет? — с жалостью спросила Аурис.

— Не знаю, — нервно сказала Лаунавээла, — поливай.

Искренне переживая за красивый цветок, Аурис вылила в горшок несколько капель. Ничего не произошло. Роза по-прежнему красовалась и нежно пахла.

— Что ж, — вздохнула Лаунавээла, — все ясно.

— Что вам ясно, вэя?

— А это уже не твое дело.

На закате они вышли из дома. Мештавээла проводила обеих злым взглядом, но возражать своей знатной гостье не посмела. Что-то заставляло ее терпеть эту девушку в своем доме и во всем угождать ей.

Очень скоро они дошли до белого квартала. Аурис никогда там не бывала, только, торопясь на рынок, любила любоваться этими домами. Если б ее не тошнило, и не горела бы спина, она бы, наверно, испытала радостное волнение. Ее вели в какой-то сказочный мир: высокие, комфортные дома, роскошные одежды, утонченный этикет, красивые, галантные мужчины и изысканная еда.

— Надо будет прихватить кусочек для Гермы, — думала она, — пусть хоть немного порадуется.