Призрак Малого Льва (СИ)

— Но ведь мы и так знаем о его силе. Зачем же так часто ее демонстрировать и мучить нас всех?

— Чтобы мы не забывали, как мы ничтожны.

— Мне и так напоминают об этом каждый день!

— Ты, наверно, редко ходишь в храм. И редко молишься.

— Это верно. Мне некогда.

— Вот и зря. Ты должна задобрить Намогуса. Может, мужа найдешь или хорошего хозяина.

— Куда уж мне, — Аурис усмехнулась, — я маленькая, некрасивая. Видишь, Мештавээла мне даже волосы отрезала.

— Зачем? — удивился Гратитаам.

— Она всем своим служанкам волосы отрезает, чтобы не привлекали хозяина. А его волосы и не интересуют. Он сразу под юбку лезет.

Мясник рассмеялся. Ничего тут смешного не было, но Аурис тоже улыбнулась.

— Хоть бы старушку какую найти, — вздохнула она, — больную и богатую. Я бы за ней ухаживала. А она бы умерла и оставила мне свой дом. А?

— Есть у меня знакомая старая грымза, — сказал Гратитаам, — я ее спрошу.

— Ой! Спроси ради бога! Ради всемогущего Намогуса!

— Только она тоже не подарок.

— Ничего, это не страшно!

— Лучше пойди и помолись Намогусу.

— Ты так считаешь?

— Точно тебе говорю.

Когда жара спала, Аурис рассчиталась, взвалила на себя тяжелую сумку и двинулась домой. В переулке ее все-таки стошнило. Голова раскалывалась от духоты, в висках стучали молотки, а в глазах потемнело. Она села прямо на разогретые булыжники мостовой, отодвинув мясо в сторону, чтоб не пахло. «Перец», — вспомнила она, — «я забыла купить перец. Мештавээла убьет меня. Ну и пусть. Все равно я уже опоздала».

Она сидела на мостовой. Жизнь была безнадежной. Напротив возвышался храм Намогуса. Утерев пот с лица, она встала и направилась туда.

Колонны были огромные, ступени крутые. Аурис остановилась в тени портала и поставила сумку на каменный пол. Сердце стучало часто, лицо снова стало мокрым. Из темных глубин храма веяло прохладой, но в дверях стояли привратники и не собирались ее пускать.

— Служба на закате, ты что, не знаешь? — буркнул один.

— Что у тебя в сумке? — строго спросил второй.

— Жертва, — проговорила она растерянно, — на алтарь Намогуса.

— Жертвы тоже на закате, — неумолимо отрезал первый привратник.

— На закате меня не отпустят, — вздохнула Аурис и посмотрела на обоих умоляюще.

Потом, как в сказке, из дверей появилась неправдоподобно красивая, смуглая женщина в золотой одежде, на ее высокой груди висел красный солнечный диск, такие же диски сверкали в ушах. Узкая талия была стянута тугим поясом с драгоценными камнями. Одного такого камушка хватило бы на год безбедной жизни.

— Пропустите девочку, — распорядилась она, — если смертный стремится к богу, не надо ему мешать.

Слегка затрепетавшая Аурис подхватила сумку и пошла за ней. Когда-то она уже была в храме, но во время службы. Народу было полно, ей было душно и тесно, и она ничего не разглядела из-за своего маленького роста. Только послушно пела гимны и вдыхала дым курильниц. Потом у нее болела голова и ушибленный локоть.

Жрица провела ее в пустой полутемный зал, блаженно прохладный и просторный. Над алтарем сверкал почти во всю стену красный солнечный диск. Отсвет его в мерцании светилен казался зловещим. Никогда этот бог не представлялся ей добрым.

— Ну что ж, — торжественно сказала жрица, — клади свою жертву. Бог примет ее.

Аурис с ужасом поняла, что ей придется расстаться с хозяйским мясом. Дрожащими руками она вынула окорок и положила его на круглый металлический стол, безнадежно покрытый копотью, на котором все потом сжигалось, обильно политое благовониями.

Жрица строго посмотрела на нее.

— И о чем же ты хочешь попросить нашего красного бога?

— Чтобы… чтобы он был милостив ко мне, — пробормотала Аурис.

— Он и так милостив ко всем, — наставительно сказала смуглая красавица, — разве не он спасает нашу землю от лютого холода?

— Да, он, — смиренно кивнула Аурис и вытерла набежавшую слезу, она почти никогда не плакала, чаще смеялась над собой, но тут ей почему-то стало себя нестерпимо жалко, такую маленькую и ничтожную в этом огромном храме.

Прекрасная жрица посмотрела на нее с сочувствием и спросила вдруг совсем другим тоном, чисто по-женски:

— Что у тебя случилось?

Так же просто, чисто по-женски, Аурис ей ответила:

— Я беременна. От хозяина. А хозяйка грозится меня выгнать.

— И что? — подняла черные брови жрица, — в чем проблема?

— Как в чем? — удивилась в свою очередь Аурис, — что же мне делать?

— То же, что и все женщины, — услышала она спокойный и непонятный ответ.

И проговорила взволнованно:

— А что они делают?

— Ты совсем ребенок, — усмехнулась жрица, — нормальные женщины давно поняли, что незачем рожать детей от всяких скотов, и зависеть от них. Для этого давно существуют разные средства.

В эти слова она вложила все свое презрение к мужскому роду. Аурис тоже этот род недолюбливала, но не в такой степени. Жрица была так уверена в своей правоте, что хотелось вслед за ней возненавидеть всех мужчин.

— Какой у тебя срок?

— Что?

— Я спрашиваю, каков срок беременности?

— Примерно два месяца.

— Хорошо. Жди меня тут.