Призрак Малого Льва (СИ)

— Послушай меня, — сказал он строго, — я не имею со жрецами никаких дел. И в первый раз слышу, что ты собираешься попасть на Вилиалу таким способом. Для меня это была банальная любовная история безо всякой политики. Ко мне по такому поводу приходят почти каждый день: девицы, вдовы и даже старухи. Несчастная любовь бывает чаще, чем нарывы и лихорадка.

— Но ты же не даешь им зелье на смерть! С чего бы тебе меня обманывать?.. О, нет, ты хочешь обмануть меня сейчас! — Лауна швырнула флягу на пол, та гулко стукнула по черной плите, — я не возьму эту отраву! Не знаю, что ты в нее намешал…

— Не бери, — сказал он мрачно, — это твое дело. Но перед тем, как напоить своего капитана тем зельем, полей цветок. И когда он на твоих глазах засохнет, вспомни мои слова.

Она попятилась, глядя на него с ужасом, подобрала флягу и выбежала с ней в низкую, полукруглую арку входа.

* * *

Аурис вынесла тяжелую корзину со стираным бельем во внутренний двор. Веревки были натянуты слишком высоко для ее роста, поэтому приходилось вставать на цыпочки и изо всех сил тянуться. Опытные женщины говорили, что беременным нельзя поднимать руки. А куда было деваться?

Жара приближалась. Надо было быстренько все развесить, чтобы к вечеру просохло. Аурис торопилась, палящее солнце в последнее время стало невыносимо. Оно зловеще восходило в зенит, раскаляя голубое безоблачное небо. Свиреп был красный бог Намогус. То испепелял лисвисов своим присутствием, то бросал их в ледяном холоде ночи, чтобы тосковали о его отсутствии, молясь о его возвращении. И он каждый раз возвращался, сначала согревая и лаская, а потом кровожадно демонстрируя всю свою силу.

Аурис не любила Намогуса, хотя и боялась. Она считала его злым и самолюбивым, чем-то напоминающим ее хозяина Сурнивааля. Хозяин бывал ласков и даже щедр, но чаще вел себя грубо и надменно. И если настроение Намогуса менялось регулярно в одном ритме, и к нему еще можно было приспособиться, то вспышки хозяина были непредсказуемы.

В первый раз он ее просто изнасиловал где-то в сарае, было холодно и больно. Он был толстый и тяжелый, как откормленный лагуск, она тогда думала, что вырываться и царапаться имеет какой-то смысл. В результате он ее еще и избил. Больше она не сопротивлялась. И больше хозяин ее не бил. Этим занималась теперь хозяйка.

— Что ты там возишься, как сонная вошь! — закричала она с порога, — тебе еще надо успеть на рынок!

Аурис как раз затошнило от духоты, и она застыла, стискивая мокрую, скрученную простыню. В тумане тучное тело хозяйки, одетое в ярко-малиновую столу, подплыло к ней, на круглом, темно-зеленом лице выступил пот от жары, широкие вывернутые ноздри раздулись. Мештавээла вэя была в переходном к старости возрасте, и ей напоследок безумно хотелось нравиться мужчинам. А так как данных для этого у нее не было, в ход шли яркие вызывающие наряды, пышные прически, дорогие украшения, обильно висящие на ней, как на жертвенном дереве у алтаря Намогуса.

— Поторапливайся, — заявила она недовольно.

— На рынок? — пробормотала Аурис, — скоро же полдень.

— У нас будут гости. Купишь мяса в подвале у Гратитаама и перца.

— Но я же расплавлюсь!

— Ничего. Тебе полезно. Может, выкинешь своего ублюдка.

Аурис молча опустила глаза. Она не знала, что делать. Хозяйка не раз заявляла, что с ребенком она тут не нужна, и пусть ищет других хозяев. А где же их найти? Кому нужна беременная дохлая девчонка? Была бы она красавицей, такой как их гостья, Лаунавээла вэя, хозяин бы бросил свою злую, толстую старуху и женился на ней. Или хотя бы нашел ей мужа.

— Не беспокойтесь, я все сделаю, — сказала Аурис, — быстро все повешу и сбегаю за мясом.

Торопясь, она все повесила криво. Это грозило взбучкой, но уж лучше было получить пару затрещин, чем бежать под обжигающим солнцем с тяжелой ношей. Прикрыв голову платком, с деньгами и сумкой, она шагнула из дома на улицу, как в распахнутую духовку.

Гратитаам даже открывать не хотел: никого не ждал в это время. Аурис стучала в железную дверь его подвала, обжигая об нее кулаки.

— Ты что, с ума сошла? — спросил он недовольно, — спускайся скорей.

С каждой ступенькой становилось прохладней.

— Хозяйке срочно понадобилось мясо, она ждет вечером гостей.

— О чем она раньше думала?

— Не знаю, таам. По-моему, ей просто нравится меня мучить.

— Я это давно заметил.

— А у тебя не нашлось бы для меня работы? Я все могу, Грати. Даже дрова колоть.

Мясник посмотрел на нее с сомнением и покачал головой.

— Я бы взял одного крепкого парня. Или двух. А полы мыть у меня есть кому.

— Ладно, — вздохнула она, — взвесь вон тот окорок.

Гратитаам возился почему-то очень долго. Это никак не входило в ее планы. К тому же от запаха мяса ее затошнило.

— Нельзя ли побыстрей, Грати? — взмолилась она.

— Куда тебе торопиться? — усмехнулся он, — уже час Намогуса. Все равно ты никуда не дойдешь. Да и мясо испортится. Сиди тут и радуйся, что ты в укрытии.

— Почему он такой злой, не знаешь? — спросила Аурис, обреченно присев на лавку.

— Кто?

— Намогус.

— Не злой, а сильный.