Призрак Малого Льва (СИ)

Несчастный умер сразу. На потном зеленом лице застыл ужас. Громко забили литавры. Толпа орала и прославляла Намогуса. А Намогус уже касался краем своего раскаленного до красна диска горизонта.

Потом все было в обратном порядке: спуск, убывающая толпа, процессия от площади к храму… У себя в комнате Аурис разделась и быстро погрузилась в ванну, смывая кровь со своих рук и ритуальную раскраску с лица. Она была на удивление спокойна, только на душе было гнусно и как-то липко. Эту липкость тоже хотелось поскорее смыть, но не получалось.

Она вышла, завернувшись в простыню. Хотелось куда-то деться, может даже, выпрыгнуть из тела. Все бросить, все забыть и наконец проснуться. В просторной комнате стало тесно, Аурис ходила из угла в угол. Потом обреченно села на кровать.

В стереообъеме на стене по-прежнему горели звезды. Далекие, прекрасные звезды, освещающие путь к далекой, прекрасной планете. К единственному мужчине, которому она позволила бы до себя дотронуться и которому была не нужна.

— Никаких звезд, — подумала она зло, — хватит.

Взяла пульт и стала переключать изображения пока не остановилась на черно-красном жерле вулкана.

Нурвааль нашел ее в полной прострации. Аурис тупо сидела и смотрела в это жерло, словно ее туда засасывало.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он заботливо.

— Хорошо, — сказала она.

— Ты была великолепна, Аурис. Я тобой доволен.

— Спасибо, вэй.

Он был в золотом халате и шлеме с алыми перьями. На запястьях сверкали браслеты. Он снова раздевал ее взглядом, но ей было не до того, чтобы это замечать.

— Ты что-нибудь выпила?

— Нет.

— Напрасно. Выпей. Станет легче.

— Мне хорошо, вэй.

— Кому ты рассказываешь?

Он извлек из кармана специально заготовленную бутылку, отвинтил крышку, наполнил стакан и протянул ей.

— Давай.

Аурис равнодушно выпила. Она полностью доверяла ему.

— А теперь вот это.

Нурвааль зажег сигарету и поднес к ее губам.

— Я не курю, вэй, — предупредила она.

— А ты попробуй. Это как раз то, что тебе сейчас нужно.

Аурис не сомневалась, что ему виднее, и затянулась. Ей тут же нечем стало дышать, как при удушье. Голова пошла кругом, перед глазами появились красные круги. Она долго кашляла.

— Жрицы вымаливают у меня эти сигареты на коленях, — усмехнулся Нурвааль, — а ты получишь бесплатно. Так и быть. Ты заслужила. Не всякий мужчина справился бы на твоем месте.

После второй затяжки она ощутила необычную легкость. Ей показалось, что она смотрит на себя со стороны, и ей никакого дела нет ни до своего уставшего тела, ни до липкой мути на душе. Всё стало как-то очень просто.

— Ну, как? — спросил Нурвааль, пронзительно глядя на нее.

Этот взгляд, как ни странно, перестал ее смущать.

— Я должна вам кое-что сказать, — заявила Аурис без всякого страха, — уже давно.

— Что же?

— Я не верю в Намогуса. Я служу ему и ни капли в него не верю. Это же все ложь, вэй. И вы сами прекрасно это знаете.

— Есть мало вещей, которых я не знаю, — высокомерно заявил Верховный Жрец.

— Тогда ради чего мы убиваем?

— Ради порядка.

— Порядка, который удобен вам, вэй?

— Общество — это всегда пирамида. И кто-то в любом случае оказывается наверху. Почему не я?

Аурис вдруг опомнилась. О чем это она? Как она смеет заявлять ему такие вещи?!

— Простите, — смутилась она, — я не знаю, что это на меня нашло.

Жрец был великодушен.

— Это бывает. Не кури больше.

Он присел на корточки и забрал у нее из пальцев сигарету.

— Вот видишь, я тебя коснулся, маленькая Аурис, — заметил он.

— Вы нарушаете свое же требование, — вспыхнула она.

Нурвааль смотрел ей в глаза.

— Я могу его отменить.

У нее по коже снова побежали мурашки.

— Нет, прошептала она, — не можете.

— Могу, — улыбнулся он снисходительно, — я все могу. Но не буду.

6

Аурис прекрасно знала, что такое — Служения Намогусу в зале для омовений. Это были самые обыкновенные оргии для узкого круга посвященных, для жрецов и жриц, которые не отказывали себе в удовольствии потешить свою плоть. Она не ходила на эти сборища, поскольку была неприкосновенной. В этот раз ей было велено явиться. Ее положение после первой жертвы изменилось, теперь она была одной из них, повязанной с ними кровью.

Жрицы зашли за ней, помогли одеться.

— Не наматывай на себя слишком много, — засмеялась Кантина, — легче будет раздеваться.

— Я не буду раздеваться, — хмуро бросила Аурис и закуталась в темно-синий гиматий.

— Смотри. Будет жарко.

В зале было душно. Звучала музыка, от дыма курильниц кружилась голова. Вино и яства стояли прямо на полу, на коврах, застеленных скатертью. Жрецы возлежали на подушках. На нее никто не обратил особого внимания. Аурис легла с краю. Бояться ей было нечего, никто бы не посмел ослушаться Нурвааля и тронуть ее, и было даже немного любопытно.

Нур явился последним. Лег посредине и произнес тост во славу всемогущего Намогуса. Началась пирушка. Потом танцы. Потом и всё остальное. Женщины скидывали одежды, ныряли в бассейн с рубиновой водой, мужчины следовали за ними. Все они были высокими, стройными, темными, отобранными безусловно с учетом внешних данных. Их сильные тела сливались друг с другом в дрожащем свете факелов.