Призрак миссис Рочестер

– Нет, – призналась я. – Пока нет. Я не могу.

Два телефона зазвонили одновременно.

– Черт, черт, черт! – Он схватил телефон и швырнул его в стену, осколки полетели во все стороны. Обернувшись, Эван яростно взглянул на меня, но я с вызовом посмотрела в ответ.

– Ладно, я понял. – Поднявшись с кровати, Эван широкими шагами пересек комнату и зашел в ванную. Шум воды прекратился. Он появился снова, уже в махровом халате, и кинул второй халат и полотенце на кровать, а потом развернулся и вышел в смежную комнату.

Завернувшись в толстый халат, я наскоро отжала и высушила волосы. Послышался звук, как если б открыли и захлопнули ящик, и в спальне появился Эван с парой толстых черных носков.

Я поднялась.

– Садись, – велел он.

– Зачем?

– Да бога ради! Пожа-а-алуйста, будь добра сесть, черт побери, и пожа-алуйста, надень эти чертовы носки. Потому что у тебя ноги в песке и тебе будет чертовски больно идти босиком до коттеджа.

– Хорошо. – Я села на краешек кровати, держась прямо.

Он опустился на колени и скатал один носок, а потом махнул мне, чтобы я дала ему правую ногу, и я не удержалась от улыбки. Эван надел носок с той же поражающей нежностью, как в тот вечер, когда он, подсадив меня в пикап Гектора, накинул на меня свою куртку. Кажется, это было так давно.

Так же бережно он надел и второй носок.

– Они велики, но других у меня нет.

Носки у пальцев смешно, по-клоунски болтались, но в них было тепло и комфортно.

– Подойдут. – Я встала. В тот же момент резко зазвенел стационарный телефон. Следом завибрировал и мобильный.

Я уже сделала шаг к двери, когда Эван окликнул меня:

– Подожди. Хочу тебя кое о чем попросить.

– О чем? – настороженно поинтересовалась я.

– Поехать со мной на одно мероприятие. Дресс-код вечерний. Это благотворительная встреча, пройдет в Лос-Анджелесе через пару недель, точную дату не помню. Мы полетим туда накануне днем, вернемся через день утром.

Я молча смотрела на него.

– Остановимся в отеле, – добавил он. – В разных номерах.

Пару мгновений я даже вымолвить ничего не могла от изумления, но потом все же сумела спросить:

– Что это? Сбор средств?

– Да, для «Врачей без границ».

– Вот как. Отличная организация, я сама переводила им деньги.

– Да, и я тоже. Но это скорее деловая встреча, там будет венчурный инвестор, который собирается вложить деньги в «Дженовэйшн». Они с женой устраивают это мероприятие.

– Диллон Сароян?

– А ты подготовилась, – криво улыбнулся он.

– Немного. – Я внимательно следила за выражением его лица. – Столкнулась с его сотрудницей на вечеринке с фейерверком. Лилиана Греко. Она приехала поздно и искала тебя. Вы встретились?

– Да, – спокойно ответил он, и на его лице не дрогнул ни один мускул. – Она один из директоров его компании, было мило с ее стороны заехать поздороваться.

– Полагаю, на мероприятии она тоже будет?

– Понятия не имею. Она часто в разъездах.

– Она очень привлекательна.

– Так и есть. Послушай, ты хочешь поехать на эту чертову встречу со мной или нет?

Говоря о Лилиане, Эван ничуть не изменился в лице. Получается, я ошибалась: их с ней ничего не связывало, кроме деловых отношений. Смешно, но меня накрыло облегчение.

– Я не брала с собой вечерних платьев, – только и сказала я.

– Так купи себе платье. Фэрфакс даст тебе кредитную карточку.

– Нет уж. Чтобы ты еще покупал мне вечернее платье?

– Дальше по коридору целый шкаф всякими платьями набит, большинство совершенно новые. Нунци может перешить что-то для тебя.

Меня даже передернуло от этой мысли.

– О нет! Ни за что.

– В таком случае иди в джинсах. Да хоть голой, если хочешь! Просто скажи «да» или «нет». Хотя я предпочел бы, чтобы ты сказала «да».

Меня все еще мучили сомнения. У него не было отношений с Лилианой, а Беатрис сама утонула в том чудовищном течении. Правда ли это?

– Можешь не отвечать прямо сейчас. Просто дай знать.

– Хорошо. То есть я скажу.

– Помочь тебе дойти до коттеджа?

– Нет, я справлюсь.

Шлепая в слишком больших носках по коридору, я остановилась и оглянулась на спальню Беатрис. Спальню, где на стене остался след от портрета – как раз по размеру изрезанного Модильяни.

Слишком много вопросов еще остается без ответов.

Пока я не могу ему доверять.

Беатрис

Торн Блаффс, 17 декабря

После полудня

Подцепив вилкой еще крабового салата, который по-прежнему стоит на подносе у меня на коленях, я мыслями возвращаюсь в тот день в конце апреля.

Девчонка по имени Лили тогда еще жила в картине Амедео Модильяни и висела на стене в моей спальне.

Парнишка в золотых очках еще не приехал сюда, но кругом всегда сновала толпа народу, их голоса разносились по всему дому.

Улыбчивый мужчина по имени Рэймонд тоже постоянно что-то говорил. Он был очень тощим, и когда надевал рубашку поло, торчали кости, и говорил он как кенгуру. Он жил в доме поменьше за гаражом, но если кто-то называл его дворецким, он тут же переставал улыбаться, а кончики ушей у него краснели.

– Управляющий поместьем, приятель, – поправлял он своим кенгуриным голосом.

Помню, как-то я подшутила над ним, положив руку ему между ног, посмотреть, что произойдет, но – ничего не случилось. Он только подмигнул мне: