Призрак миссис Рочестер

– Эван вызвал меня следить за работами у тебя в коттедже – просто потому, что Аннунциата напугала маленькую Джейн.

– Не говори так. Она была в ужасном состоянии.

– Да, слышал. Напилась как сапожник.

– Нет, все гораздо печальнее. Она так страдала. Просто невыносимо. – При воспоминании меня снова сковал страх. – Не сомневаюсь, сегодня ей еще плохо.

– Да нет. Она наверху, пылесосит зал.

– Серьезно?

– Ага. И уж ее-то я точно не виню за свое скорое возвращение. А вот тебя – да, за поднятый шум!

– Прости. Но ты мог мне позвонить, я сама бы за всем проследила.

– Эван не оставил мне выбора. – Отис выдохнул клубы жгучего дыма. – Он явно заботится о твоем благополучии.

– Возможно, не хочет нести ответственность, если кто-то в самом деле вломится.

Отис подозрительно хмыкнул.

– Позволь мне возместить ущерб, – улыбнулась я. – Поехали пообедаем, я угощаю. Где захочешь.

– Да? Ну тогда в «Вентане».

– Хорошо. Конечно, – помедлив, откликнулась я.

– Да шучу я. Там счет будет как твоя недельная оплата. Давай я просто быстренько настрогаю салат и устроим пикник на свежем воздухе.

Отис действительно приготовил потрясающе вкусный салат из рукколы, редиса и фенхеля, с белыми сардинами и тостами из ароматного хлеба. Расстелив скатерть в клеточку на мшистой лужайке рядом с аптекарским огородом, мы поели с видом на бухту, наслаждаясь ароматами блюда – шалфея, тимьяна и розмарина. Я рассказала Отису о папке, которую передал мне Эван накануне.

– Досье, – фыркнул Отис. – Нисколечко не удивлен. Уверен, на меня у него тоже такое есть, хоть мы и семья.

– Удивительно то, что я обнаружила в своем деле кое-что, о чем сама не подозревала. Мама всегда позволяла мне думать, что смерть отца – несчастный случай, но на самом деле это самоубийство. Он специально направил машину прямо в опору автострады.

– Это было в документах? – округлил глаза Отис.

– Да, в вердикте. Не знаю, почему мама держала это в тайне. Может, защищала меня.

– Никогда не думал о твоей маме как о женщине с кучей темных секретов. Она была довольно жизнерадостной, хотя временами и казалась печальной.

– Думаю, грустила она бóльшую часть времени. Наверное, поэтому ей нравилось выходить на сцену: так она растворялась в ком-то еще, в персонаже, которого воплощала, и переживала его трагедию, а не свою. – Я стряхнула листик рукколы с подбородка. – Но скрывала она не только это.

– Ого, – удивился Отис. – Еще новости из досье?

– Нет. Об этом она сказала мне перед смертью. – Я рассказала ему о тете Джо и о письме, которое пришло на мое имя и которое мама порвала. О сообщении, которое получил Эван, я решила не говорить.

– Прошлой ночью, вернувшись после обеда и прочитав все это, я попыталась ее найти. Вот чем я занималась, когда увидела нечто на террасе.

– Расследовала дела собственных призраков. Неудивительно, что один тебе померещился снаружи. Странно, что только один, а не целая толпа.

Я рассмеялась. Отис продемонстрировал удивительную проницательность.

– Знаешь, может, иногда я и обращаюсь с тобой как с неудачником. Но с этого момента обещаю ценить тебя больше. Я считаю, ты шикарный повар и тебя ждет отличная карьера.

– Уж надеюсь. – Отис задумчиво вгрызся в тост. – Мне этого не хватало. Этой возможности говорить друг другу прямо и открыто все как есть.

Не все. Меня кольнуло чувством вины.

– Давай больше не ссориться, – поспешно предложила я.

– Никогда, – согласился он.

Позже днем пришло сообщение от женщины по имени Мелинда Картлэнд. Тема письма: «„Счастливый путь“ – убежище для лошадей из статьи в газете Санта-Фе».

Она писала, что убежище «Счастливый путь» переехало в Абикиу, Нью-Мексико. Там Джорджия О’Кифф[12] нарисовала свои лучшие картины. Мелинда писала, что стала директором только три года назад и незнакома с волонтером по имени Джоанна. Он сочувствовала мне и хотела помочь с поиском пропавшей тети, поспрашивать постоянных волонтеров, возможно, им это имя что-то скажет. Потом благодарила за предложение пожертвования – многим животным требовалась помощь после чудовищного обращения прежних хозяев.

Очередное разочарование. Но хотя бы не совсем тупик.

Свистнув Пилота и двух овчарок, я повела их на раннюю прогулку. Отис встретил нас на обратном пути у дома.

– У тебя там все уже готово. Сотовая связь теперь такая – хоть на луну звони. И если кто-нибудь хотя бы вздохнет рядом с коттеджем, вокруг все вспыхнет, как в тюремном дворе. На стеклянных дверях теперь жалюзи, не очень подходят к интерьеру, но хотя бы все закрывают. – Отис передал мне блестящий ключ. – Вот, от нового замка. Ребята там намусорили, но Аннунциата уже все убрала, только ушла.

– И она выглядела нормально?

– Откуда мне знать? – фыркнул Отис.

Я пошла на разведку. Кровать была заново застелена чистыми простынями, а покрывало туго натянуто и подоткнуто. Что же она подумала о сбитых простынях? От этой мысли щеки покрылись румянцем. На прикроватной тумбочке нашлась новая свеча в подсвечнике. Старый стационарный телефон, который то звонил, то нет, исчез, как и мой дешевый усилитель связи, зато появился новый усилитель для Wi-Fi.