Призрак Оперы

– Призрак, – начал комиссар, проводя рукой по волосам, – который в один и тот же вечер похищает певицу и крадет двадцать тысяч франков, должно быть, обременен заботами! Если позволите, мы разделим вопросы. Прежде всего певица, а потом уже двадцать тысяч франков! Послушайте, господин де Шаньи, попытаемся говорить серьезно. Вы полагаете, что мадемуазель Кристина Дое была похищена человеком по имени Эрик. Вы знаете этого человека? Видели его?

– Да, господин комиссар.

– Где же?

– На кладбище.

Господин Мифруа прямо-таки подскочил и снова стал внимательно присматриваться к Раулю.

– Ну разумеется!.. – сказал он. – Где же еще можно встретиться с Призраком. А что вы делали на этом кладбище?

– Сударь, – сказал Рауль, – я прекрасно отдаю себе отчет в странности моих ответов и том впечатлении, какое они на вас производят. Но умоляю вас верить, что я в здравом уме. Речь идет о спасении особы, не менее дорогой для меня, чем мой горячо любимый брат Филипп. Мне хотелось бы убедить вас несколькими словами, ибо время не ждет, дорога каждая минута. К несчастью, если я не расскажу вам эту более чем странную историю с самого начала, вы мне не поверите. Господин комиссар, я расскажу вам все, что знаю о Призраке Оперы. Но, увы, господин комиссар, знаю-то я немногое.

– И все-таки говорите! Говорите! – внезапно заинтересовавшись, в один голос воскликнули Ришар с Моншарменом.

К несчастью, зародившаяся у них на мгновение надежда узнать какие-либо детали, способные вывести их на след таинственного мистификатора, не оправдалась, и вскоре им пришлось смириться с печальной, но очевидной истиной: господин Рауль де Шаньи окончательно потерял голову. Вся эта история с Перро-Гиреком, с черепами и волшебной скрипкой могла родиться лишь в воспаленном мозгу тронувшегося умом влюбленного.

Впрочем, ясно было, что и комиссар, господин Мифруа, все более склоняется к этой точке зрения; представитель власти, безусловно, положил бы конец бессвязным речам молодого человека, которые мы приводили в первой части нашего повествования, если бы сами обстоятельства не заставили прервать их.

Дверь отворилась, и появился весьма странный субъект в просторном черном рединготе и надвинутом по самые уши цилиндре – потертом и в то же время блестящем. Подбежав к комиссару, он заговорил с ним тихим голосом. То был, конечно, агент службы безопасности, который пришел отчитаться в каком-то срочном задании.

Во время этой беседы господин Мифруа не сводил глаз с Рауля. И наконец сказал, обращаясь к нему:

– Сударь, довольно разговоров о Призраке. Поговорим лучше немного о вас, если вы не против; сегодня вечером вы собирались увезти мадемуазель Кристину Дое?

– Да, господин комиссар.

– После выхода из театра?

– Да, господин комиссар.

– Все необходимые меры были для этого приняты?

– Да, господин комиссар.

– Экипаж, на котором вы приехали, должен был увезти вас обоих. Кучер предупрежден, путь следования определен заранее. Мало того! На каждом перегоне вас ждали сменные лошади.

– Все верно, господин комиссар.

– А между тем ваш экипаж по-прежнему на месте, у «Ротонды», в ожидании ваших распоряжений, не так ли?

– Да, господин комиссар.

– Вы знали, что рядом с вашим экипажем стояли три других?

– Я не обратил внимания…

– Это были экипаж мадемуазель Сорелли, которому не нашлось места в административном дворе, экипажи Карлотты и вашего брата, господина графа де Шаньи…

– Возможно…

– А вот вам совершенно точные сведения: ваш собственный экипаж, экипажи Сорелли и Карлотты по-прежнему стоят вдоль тротуара у «Ротонды»… Зато экипажа графа де Шаньи там больше нет…

– Не вижу никакой связи, господин комиссар…

– Простите! Разве господин граф не был против вашего брака с мадемуазель Дое?

– Это касается только моей семьи.

– Вот вы и ответили на мой вопрос. Он был против. И посему вы собирались увезти Кристину Дое подальше от возможных посягательств вашего брата. Так вот, господин де Шаньи, позвольте сообщить вам, что брат оказался проворнее вас!.. Это он увез Кристину Дое!

– О! – простонал Рауль, хватаясь рукой за сердце. – Не может быть… Вы в этом уверены?

– Сразу же после исчезновения артистки, организованного при пособничестве лиц, которых нам предстоит установить, он бросился в экипаж, который пустился вскачь через весь Париж.

– Через весь Париж? – прохрипел бедный Рауль. – Что вы подразумеваете, когда говорите – через весь Париж?

– И выехал за пределы Парижа…

– За пределы Парижа, по какой же дороге?

– По дороге на Брюссель.

Сиплый крик срывается с уст несчастного молодого человека.

– О! – вопит он. – Клянусь, я их догоню!.. – И Рауль опрометью выскакивает из кабинета.

– Обязательно доставьте их к нам! – радостно кричит ему вдогонку комиссар. – Пожалуй, это будет получше, чем Ангел музыки!

После чего господин Мифруа поворачивается к своим оторопевшим слушателям и преподносит им маленький, но далеко не детский урок по поводу нравов добросовестной полиции: