Призрак Оперы. Тайна желтой комнаты. Дама в черном

— Ну вот, — мрачно проговорил он. — Это уже ни на что не похоже. Я сказал им, что дело очень серьезное и срочное, что это я, Мерсье. Наконец дверь приоткрылась, и появился белый как бумага Моншармен. «Вам чего?» — спросил он меня. Я ответил, что Кристину Даэ похитили, и знаете, что он сказал? «Тем лучше для нее!» И снова закрыл дверь, вложив мне в руку вот это.

Мерсье разжал ладонь, Реми и Габриель наклонились над ней.

— Английская булавка! — воскликнул Реми.

— Странно! Весьма странно! — совсем тихо, как бы про себя, произнес Габриель и неожиданно для самого себя вздрогнул.

В этот момент чей-то голос заставил всех троих оглянуться.

— Простите, господа, вы не знаете, где Кристина Даэ?

Несмотря на драматичные обстоятельства, подобный вопрос, возможно, заставил бы их расхохотаться. Но на лице юноши было написано такое страдание, что они сразу почувствовали к нему жалость. Это был виконт де Шаньи.

XVI. «Кристина! Кристина!»

Сразу после исчезновения Кристины Даэ Рауль понял, что в этом замешан Эрик. Он уже не сомневался в том, что ангел музыки обладает неограниченным, почти сверхъестественным могуществом в Опере, где основал свою дьявольскую империю.

Рауль бросился на сцену в безумии отчаяния и любви. «Кристина! Кристина!» — стонал он, и ему казалось, что он слышит, как в эту самую минуту Кристина зовет его из подземной бездны, куда затащил ее монстр, трепещущую от божественного восторга, одетую в белый саван, в котором она собиралась умчаться к ангелам в рай.

— Кристина! Кристина! — повторял Рауль, и ему казалось, что он слышит в ответ стоны девушки через толщу, которая их разделяла. Он, как безумный, ходил по сцене, прислушиваясь к каждому шороху. Одна мысль сверлила его мозг: спуститься вниз! В мрачный колодец, из которого, быть может, нет выхода!

Но сегодня этот хрупкий деревянный настил, который обычно так легко отодвигается в сторону, открывая под собой пропасть, куда устремлялось все его существо, — сегодня этот настил казался непоколебимым, и двери на лестницы, ведущие в подземелья Оперы, тоже оказались закрыты.

Предчувствия, одно страшнее другого, как молнии, вспыхивали в воспаленном мозгу Рауля.

Очевидно, Эрик, узнав их тайну, понял, что Кристина предала его. Какой же будет его месть? На что может решиться ангел музыки, сброшенный с пьедестала своей гордыни? Бедная Кристина, оказавшаяся в лапах всемогущего чудовища!

Рауль вспомнил два неподвижных глаза со странно-зловещим золотым блеском, которые той ночью пристально следили за ним с балкона и которые он так и не смог уничтожить. Ну конечно же! Бывают такие необычные человеческие глаза, которые расширяются в темноте и сверкают, как звездочки или как глаза кошки. Известно, что глаза некоторых людей-альбиносов, кажущиеся днем кроткими глазами кролика, ночью превращаются в глаза хищной рыси.

Ну конечно, он стрелял вчера в Эрика! И злодей сбежал по водосточной трубе, как это делают кошки или грабители, которые по трубе могут взобраться даже на небо.

Нет никакого сомнения, что Эрик собирался предпринять решительные меры против молодого человека, но был ранен и поспешно скрылся, чтобы обрушить свой гнев на бедную Кристину.

Такие ужасные мысли одолевали Рауля, когда он спешил к артистической певицы.

«Кристина! Кристина!» Горькие слезы застилали ему глаза, он открыл дверь и с порога увидел разбросанную по комнате одежду, приготовленную для побега. Почему она не сделала это раньше, почему так легкомысленно отнеслась к надвигающейся катастрофе!

Рауль, глотая душившие его слезы, клятвы и проклятия, бросился к большому зеркалу, которое однажды повернулось и поглотило Кристину. Он давил, нажимал, толкал бесчувственное стекло, но оно, очевидно, повиновалось только Эрику… Или здесь нужны какие-то особые заклинания? Когда он был ребенком, ему рассказывали о волшебных вещах, которые повинуются магическому слову.

И вдруг Рауль вспомнил… «Решетка, выходящая на улицу Скриба. Подземелье, которое ведет от озера наверх, на улицу Скриба». Об этом говорила Кристина! Он бросился к шкатулке, хранившей тяжелый ключ, но, увы… И все-таки он побежал на улицу Скриба.

Дрожащими руками он ощупывал гигантские каменные плиты, ища лазейку, и вдруг увидел массивные закрытые решетки… Бессильным взглядом он пытался проникнуть через них в царившую внизу ночь и напряженно вслушивался в мертвое молчание. Потом обошел здание и увидел широкие решетчатые ворота. Это был вход в административный двор.

Рауль побежал к консьержке.

— Простите, мадам, вы не могли бы показать мне решетчатую дверь, да, дверь в виде решетки, которая выходит на улицу Скриба и ведет к озеру? Да, в то самое подземелье… под зданием Оперы.

— Да, сударь, я знаю, что под Оперой есть озеро, но не знаю, какая дверь ведет туда. Я никогда там не бывала.

— А улица Скриба, мадам? Улица Скриба? Вы знаете улицу Скриба?

Она расхохоталась. Она просто зашлась от смеха. Выругавшись сквозь зубы, Рауль бросился вниз по лестнице, пробежал через служебные помещения и вновь оказался на освещенной сцене.