Призрак прошлого

– Вряд ли, – усмехнулся Сергей, – Загорский был эгоистом, этот человек никогда ни о чем не сожалел, погибни Ольга Александровна на его глазах, Николай просто переступил бы через ее тело и пошел дальше. Так что даже не представляю, с чего бы ему кончать жизнь самоубийством? – недоуменно пожал плечами молодой человек.

– Вот и я о том же.

Сергей задумчиво потер подбородок, на котором начала проступать щетина, а нотариус продолжил.

– С вашим отчимом после смерти жены стало происходить что-то неладное.

– Что именно?

Иногда казалось, что он походит на сумасшедшего. Николай сильно похудел, осунулся, щеки запали, глаза ввалились, если он появлялся в городе, то прохожие шарахались от него. Я и сам видел Загорского пару раз. Зрелище должен вам сказать впечатляющее. Волосы дыбом, глаза горят каким-то безумным огнем, костюм помят и испачкан. Создавалось впечатление, что Николай не снимал его в течение недели и спать ложился тоже в нем.

– Странно, отчим всегда следил за своим внешним видом.

– Вот именно, но это еще не самое странное. Встретил я его как-то накануне смерти, – задумчиво протянул нотариус, – шел он тогда и бормотал что-то как заклинание, и походка у него была шатающаяся. Когда Николай со мной поравнялся, я даже принюхался, но запаха алкоголя не заметил, а Загорский схватил меня за рукав рубашки, вцепился мертвой хваткой, сам в лицо мне смотрит, а в глазах пустота. Жуть просто. У меня самого тогда кровь в жилах застыла от страха.

Владимир Владимирович передернул плечами, быстро перекрестился и продолжил.

– Потом он словно скинув с себя оцепенение, начал торопливо и сбивчиво спрашивать, как пройти в церковь. Пришлось самому довести его до местной церквушки. Николай полностью перестал ориентироваться в пространстве. Загорский снова впал в, не знаю, как это назвать, Николай был рядом со мной, но в тоже время его там не было. Создавалось впечатление, что около меня находится всего лишь оболочка человека.

– А вы не преувеличиваете? – Сергей подумал, что нотариус, к тому моменту, как повстречал отчима, уже успел принять на грудь, а в таком состоянии может померещиться все что угодно.

– Ни капельки! Вот тебе истинный крест! – еще раз перекрестился Владимир Владимирович, теперь уже для пущей убедительности. – Знаешь Сергей, кого он мне тогда напомнил?

– Кого?

– Зомби, вот, честное слово, зомби, а на следующий день Загорский покончил собой. Когда нашли его тело, кстати, обнаружила его Зинаида Архиповна. Эта пожилая женщина каждую неделю ходила в коттедж наводить порядок, так вот, когда нашли тело…

Машина затарахтела, послышался выхлоп газа.

– Черт! – выругался Владимир Владимирович и съехал на обочину, – сейчас исправим.

Он бодро выбрался из кабины и открыл багажник. Немного повозившись, нотариус поднял голову и радостно хлопнул в ладоши.

– Готово, старушка моя, хоть и начинает разваливаться на части, но умирать еще не собирается.

Владимир Владимирович не торопясь вытер руки и уселся на свое место. Сергей все это время не осознавал, что в нетерпении ерзает на сиденье. Как только нотариус надавил на газ, молодой человек нетерпеливо спросил:

– А что дальше?

– Вы про смерть Загорского?

– А про что же еще.

– На чем я остановился? Ах да, обнаружили Николая в подвале собственного дома с перерезанными венами на обеих руках. Говорят, лежал он посередине очерченного мелом круга, прямо как у Гоголя. «Вий» читали?

Сергей утвердительно кивнул.

– А рядом бутылка со святой водой, наполовину пустая. Что святая вода это, эксперты потом рассказали. Еще слухи ходили, что стены все были кровью исписаны, жуть, одним словом.

– А что написано было? – Сергей понял, что его зацепил рассказ нотариуса и ощутил внутреннюю дрожь, так случалось всегда, когда молодой человек смотрел или читал очередной ужастик.

– Что-то вроде заклинания, отгоняющего нечистую силу. Люди шептались, будто на Николае висит проклятие, да еще о том, что его покойная жена пришла забрать Загорского с собой. Мол, скучно ей стало на том свете без любимого мужа. Ха-Ха! – усмехнулся Владимир Владимирович, но смех получился какой-то напряженный и совсем не веселый.

– Хотя, по-моему, – продолжил нотариус, – Николай окончательно и бесповоротно спятил. Вот такая история, молодой человек.

Сергей не верил ни во что потустороннее или сверхъестественное и был полностью согласен с версией нотариуса о психическом заболевании Загорского. В пользу таких рассуждений свидетельствовала и необычайная жестокость отчима, которую, несомненно, можно было тоже принять за отклонение в психике.

Глава третья