Призрак Проститутки

Модена. Это совсем не так. Он может рассмешить до колик. Он рассказал мне историю про Бобби Кеннеди, ну, как Бобби пару лет назад собирался вызвать Сэма в комиссию Макклеллана. Помнишь, была такая комиссия?

Вилли. Да, они занимались преступностью…

Модена. Ну так вот Сэм нарочно прикинулся дешевкой, нарядился соответственно под гангстеришку из кино, ну, ты знаешь: черный костюм, черная рубашка, серебряный галстук — и первым делом, войдя в кабинет Кеннеди, присел на корточки, пощупал ковер на полу и сказал: „О, да тут можно в кости сыграть“. Тут в кабинет вошел адвокат, Сэм схватил его, стал шлепать по спине, по бокам, крича: „Не подходите к мистеру Кеннеди! Если вдруг Бобби убьют, обвинят меня“.

Вилли. Да, веселая история!

Модена. Вот именно. Мне она помогла выбраться из мрачного настроения.

Вилли. Извини за любопытство, но что у вас произошло с Томом?

Модена. Ничего. Я не хочу говорить сейчас о Томе.

Вилли. А ты ему про Сэма расскажешь?

Модена. Разумеется, нет.

Вилли. Ты уверена? Ты же сама говорила — чем больше Том ревнует, тем лучше он в постели.

Модена. Эта тема на данном этапе исчерпана».

На следующий день по общему коду пришло приглашение от ГЛАУКОМЫ в будку безопасного телефона.

— Ох уж эти девки, Гарри, — начал Проститутка, — куда их только не заносит, но нам от них польза. Теперь мы точно знаем, что мистер Джанкана — насквозь лживая скотина. Я тут навел кое-какие справки. Жизнь ему никакая мать не спасала. Вот мачеха и в самом деле попала под машину, но спасала она его сводного братишку Чарлза. К этому времени настоящая мать Джанканы давно умерла, но не столь героически. Инфекция матки.

— Да, он враль. — Задушевность Сэмова вранья сразу показалась мне липой. Чудовище, которому ничего не стоит отвинтить любую башку, и сказочки про героическую маму.

— Более того, — продолжал Хью, — всей этой клоунады в кабинете Бобби Кеннеди тоже не было. Мой помощник справился у бывшего сотрудника аппарата Макклеллана и выяснил, что на арене тогда был не Джанкана, а некий господин по имени Джо Галло. Сэм просто присвоил себе чужую историю.

— Вор — он и есть вор.

— Ладно, а что это за Том, которого упоминает наша маленькая мисс Синяя Борода? Не Том ли с Гарри слились под фамилией Филд?

— Да, сэр. Таким образом я давал вам понять.

— Ты хочешь сказать, что русалка уже на крючке?

— Это произошло совсем недавно.

— А почему до сих пор нет никакого материала?

— Потому что наша дама сама пока не распелась, сэр, а я не хочу, чтобы у нее возникли подозрения.

— Давай-ка к делу, парень. Возможно, Джанкана использует ее в качестве курьера и через нее выходит на Кеннеди. Будь умницей, Том, и попытайся выяснить, носит ли девочка почту.

— Попытаюсь, сэр.

— Этого мне мало.

— Я попытаюсь, — повторил я, — но для этого нужны время и удача.

— И жеребчик, а не кляча, — добавил он и повесил трубку.

23

Что мне было ему еще сказать? Что Модена ни с кем до меня не испытывала оргазма? В этом она призналась мне, и я ей поверил. Да и как я мог не поверить! Она так исступленно кончала! Не знаю, что она унаследовала от отца-алкоголика, а что — от озабоченной успехом в обществе мамаши, но теперь мне стало ясно, отчего женщины вселяли в меня если не страх, то трепет. В то время как некоторые из них — Салли Порринджер приходит на память первой — больше всего напоминали кувалду, крушащую стену, Модена кончала кончиками пальцев на руках и ногах, бедрами и, конечно, сердцем, и я готов был поклясться, что земля и океан сливались в такие мгновения в одно в моей прекрасной, спортивной, хоть и измученной заботой о длинных ногтях девочке. Я чувствовал, как ее тело проходит сквозь меня, и реальность этого ощущения поражала. Короче, я без особого труда примирился с ее враньем. Но когда я совсем отчаялся добиться от нее признания — уговором ли, добром, хитростью или злом, — она сама решила вдруг изобразить признание. Это было первое из многих последующих, и оно напомнило мне нашу первую встречу.

— Ты помнишь Уолтера? — однажды спросила она.

— Да.

— Мне почему-то захотелось рассказать тебе о нем.

С языка готово было сорваться: «Я бы предпочел услышать про Джека», но я вовремя осекся и только кивнул. Мы лежали в постели, да так уютно, что о кошмарах мелкого масштаба можно было говорить без опаски — они были по ту сторону окна.

— Ты с ним что — видишься опять?

Я уже приготовился насладиться отрицательным ответом, но вместо этого она сказала:

— Да, иногда.

— Теперь?

Она кивнула. Просто кивнула молча. Наверное, боялась расхохотаться, увидев выражение моего лица.

— За это время — после встречи с Джеком в Лос-Анджелесе, на съезде, — наконец проговорила она, — я снова виделась с Уолтером.

— Но почему? — воскликнул я. Затем, чуть помешкав, добавил: — Тебе что — меня мало?

— Нет, — сказала она, — только ведь в моей жизни всегда должно быть двое мужчин. — Ей, видимо, нравилась эта формула, универсальное средство от любых душевных невзгод.

— То есть ты хочешь сказать, что встречалась с Уолтером все это время, пока мы встречались с тобой?